… Отыграв очередной спектакль, под овации и аплодисменты зрителей артисты хором вызывают на сцену режиссера. Именно он — постановщик, творец, идеи которого реализуют актеры. И если режиссер талантлив, неординарен, умеет подмечать детали и в то же время видит целостную картину, то и постановка проходит на «ура». Именно такой — молодой, успешный режиссер, — Тимур Исупов сегодня в гостях «СА».

Все что происходит в его жизни, он приписывает не своему таланту, а подаркам судьбы. Но, как бы ни было, сегодня он один из немногих молодых профессионалов в республике, который не боится идти на эксперименты, находится в постоянном творческом поиске, а его сценические работы успели завоевать признание зрителя.

— Тимур, твоя мама — артистка оркестра Камерного музыкального театра, папа — известный балетмейстер, заслуженный деятель искусств Адыгеи. На выбор твоего жизненного пути повлияла профессия родителей?

— Разве только подсознательно, потому что осознанного как такового выбора не было. Не могу сказать, что вырос за кулисами, хотя много времени проводил в театре. Мы больше дома с двоюродной сестрой ставили сценки, пели, даже сочиняли балет. Так сложилось, что в школьные годы мимо меня прошли театральные кружки. Я сменил много школ — в Осетии, где я родился, потом в Грузии и в Нальчике. В Нальчике, где я заканчивал школу, впервые в 10-м классе я вышел на сцену в концертной программе песен о войне и открыл для себя нечто новое. Потом я сам научился играть на гитаре, стал сочинять первые наивные песни.

Вообще, я хотел стать врачом и даже поступил на химико-биологический факультет Наличикского университета. После первой сессии я принял участие в «Студенческой весне». И тогда почувствовал: мне нравится то, что я делаю. Папа присутствовал на этом концерте, и я аккуратно, стесняясь, спросил его мнение: как он считает, смогу ли я стать актером? Я знал, что уже точно не хочу и не буду учиться на химфаке, это не мое. Я понял, что мне интересно быть там, где творческие люди фантазируют, сочиняют и ты с ними делаешь что-то интересное.

Папа у меня уникальный человек. Многое из того хорошего, что было в моей жизни, произошло благодаря ему. Ни слова мне ни говоря, он выяснил, что в Краснодаре есть Университет культуры и искусства. Собрав всю информацию, он сам вернулся к нашему разговору. Как раз в это время папу пригласили работать балетмейстером в Камерный музыкальный театр, и мы переехали из Нальчика в Майкоп. Я познакомился с режиссером Юнусом Сулемановым, который вместе со мной ездил в университет. Так получилось, что в тот год на актерский факультет не набирали, зато был набор на режиссуру театрализованных представлений и праздников. Юнус Ибрагимович сказал, что в Адыгее нет таких режиссеров, и я буду нужным специалистом. Не знаю, каким бы я был сейчас, если бы в моей жизни не было замечательного педагога Леонида Ковакина. Он сделал меня таким, какой я есть. Те принципы, те идеалы, которые он заложил, живы во мне до сих пор. И Краснодарским образованием я горжусь больше, чем учебой в ГИТИСе.

Однажды в силу обстоятельств мне пришлось на время заменить своего педагога. И я почувствовал, что значит быть режиссером, работать с артистами, добиваться от них того, что нужно. Я понял, почему он кричал на нас, нервничал. Это было восхождение на еще одну ступеньку вверх. Это был кардинальный перелом в моей жизни, когда я начал смотреть под другим углом зрения.

— Поступление в ГИТИС было для тебя логичным продолжением учебы?

— Я еще учился в КГУКИ, но все мысли были о Москве. В студенческие годы я побывал на многих спектаклях в разных театрах столицы. До сих пор помню великолепный спектакль «Шантеклер» по Ростану в театре «Сатирикон». Мое удивление началось с билета — он был глянцевый, на отличной бумаге, с шикарным сочетанием цветов. Я увидел это оформление и понял, что зрителя можно привести в театр даже через покупку билета. Это был 2002 год, билет стоил 400 рублей, а моя стипендия — 250 рублей. Я не раздумывая их отдал. Когда я взял в руки программку — она тоже была необычной, и мое желание увидеть спектакль еще сильнее выросло. Все было сделано настолько со вкусом, классно, что еще не посмотрев спектакль, уже был в него влюблен.

А в ГИТИС поступил, я считаю, опять по воле судьбы. Мне повезло встретить на пути понимающих людей. Когда я приехал, оказалось, что прослушивание на актерский факультет уже завершено, а на режиссуру требуется экспликация. Как она выглядит и для чего нужна, я на тот момент плохо себе представлял. Купил 48-листовую тетрадку, написал сценарно-режиссерский план. Педагоги увидели эту тетрадку, как-то странно на нее посмотрели. Полистали, и началась беседа, которая переросла в бурный спор. Спорили мы на тему трилогии Сухово-Кобылина «Свадьба Кречинского», «Дело» и «Смерть Тарелкина», из которых я сделал композицию.

Экзаменаторы не понимали, как из трех великих произведений можно сделать один спектакль. Я пытался доказать им свою точку зрения. Долго рассказывать, но меня допустили к экзаменам, я их отлично сдал и был принят на курс к Валерию Гаркалину. Я обожаю его как актера, особенно по фильму «Ширли-мырли». Даже не представлял, что у меня будет возможность его увидеть, а тем более у него учиться. Правда, когда поступил, уже не было никаких эмоций.

Первый курс я закончил отлично, даже получал именную стипендию от мэрии Москвы. А потом мне стало скучно, я понял, что мало что получаю нового. Тем более педагоги — Гаркалин и режиссер Борис Рабей — на курсе бывали редко и занятия с ними были самым счастливым временем. А когда их не было, я не понимал, зачем я там нахожусь. Я бросил учебу.

Уже спустя много лет я написал письмо Валерию Гаркалину в Интернете, попросил прощения за то, что тогда так поступил. За то, что не нашел в себе силы объяснить свой поступок, я просто сбежал. Но в тот момент мне нечего было сказать. Это сейчас я понимаю, что те полтора года мне очень многое дали, они раскрыли для меня другую сторону театра.

— Но ты остался в Москве?

— Мне подвернулось место звукооператора в «Классном театре». Это частный театр, созданный Олегом Березкиным, одним из крупнейших московских продюсеров. Я никому не говорил, что я дипломированный режиссер. Не хотел, чтобы обо мне создалось впечатление, что я готов пройти все, лишь бы вырваться на сцену. Я хотел учиться на практике, а не в теории. Я освободил весь звуковой цех от работы, дневал и ночевал в театре, потому что мне было интересно смотреть, как работают актеры и режиссеры.

А в 2004 году Юнус Ибрагимович Сулейманов предложил мне поставить спектакль в Камерном театре и мы буквально за месяц сделали замечательную музыкальную комедию «Люби меня, как я хочу». Это был мой режиссерский дебют в профессиональном театре. В Москве мне нужно было оправдать свое отсутствие и пришлось признаться, что я режиссер. Тогда продюсер театра предложил поставить мне детский спектакль. Для меня до сих пор загадка, зачем что-то предлагать молодому звукооператору, когда в театре 4 режиссера? Продюсер посмотрел мою 20-минутную заявку и решил, что она достойна, чтобы вложить в нее деньги. Так получился спектакль «С приветом из Простоквашина». После этого был еще один детский спектакль, они оба успешно шли в театре. Параллельно, как актер, я сыграл в двух спектаклях, подменяя заболевшего актера.

— И как тебе в шкуре актера?

— Поначалу страшно. Все-таки был большой перерыв, почти в год, как я ушел из ГИТИСа. А для актера даже месяц без сцены — это сразу несколько шагов назад. Надо быть в постоянном тонусе, чувствовать сцену. Но все прошло нормально.

Потом была большая сложная роль Санчо Пансы в спектакле «Дон Кихот», который ставил Владимир Красовский. А в 2005 году я приехал в Майкоп в Русский драматический театр с пьесой «Безымянная звезда». Этот спектакль, к сожалению, по определенным причинам не дошел до зрителя, хотя был практически готов. Но я приобрел нечто большее – встретил свою будущую супругу Юлию, которая работала в драмтеатре. А те причины, по которым не был выпущен спектакль, стали для меня большой наукой.

Параллельно я работал над «Мертвыми душами» в Москве, преподавал в театральной студии при Высшей школе экономики. Работать на два города было не сложно. Мне было всего 26 лет, я был счастлив жить такой жизнью, заниматься любимым делом и понимать, что нужен. Я зарабатывал на этом не деньги, а эмоции. Получал копейки, но мне было все равно. Я так воспитан. Меня невозможно завлечь гонораром, если мне неинтересно. У тебя должно болеть сердце за свое дело, только тогда получится что-то стоящее, живое, с душой.

Когда я получал диплом, мой педагог Леонид Ковакин сказал: «Старик, тебе будет сложно в этой жизни. Но после того, что ты получил от меня, тебя мало что в жизни испугает. Но трудно тебе будет. Потому что то, на чем вы выросли, сейчас не в цене, а в вас сидит эта внутренняя культура». Он сумел закалить во мне тот внутренний стержень, который, с одной стороны мешает существовать. Поэтому я неудобный человек, непокладистый в работе, я сопротивляюсь, меня нельзя купить. Именно поэтому я уволился из «Классного театра», в котором началась гонка за доходом. Исчезла атмосфера студийности, начались какие-то распри, грязь, которую почему-то называли театром. На это я всегда говорю — это не мой театр.

Мой театр не такой. В моем театре не правят деньги. Что такое деньги? Сегодня они есть, а завтра нет. Могут ли они всецело сделать человека счастливыми? Сомневаюсь. Счастье в другом — в семье, в детях, в любимом деле.

— Актеры говорят, что в работе ты очень жесткий человек…

— В работе я жесткий, хотя мне кажется, что недостаточно. Я строю свои взаимоотношения с людьми на диалоге. Мне важно, чтобы меня понимали и чтобы я понимал тех, с кем работаю. Я все время разговариваю с артистами, хочу знать, что с ними творится. В какой-то момент чисто по человечески я начинаю их понимать и позволять больше, чем можно. И когда рамки дозволенного переходят границы, я становлюсь жестким и строгим. Но опыт, думаю, со временем придет.

— Четвертый год ты являешься режиссером Национального театра им.И.Цея. В прошлом году ты с молодежной труппой сделал крупную постановку — комедию «Слуга двух господ». Скажи, каким в твоем понимании должен быть актер?

— Идеального актера не существует в принципе. Для меня хороший актер — это режиссер своей роли. Не просто исполнитель, а толкователь, воплощающий и свой замысел, который непременно должен быть, и режиссерский. Как сказал один мой коллега, на сцену нужно выходить, как на исповедь, и тогда тебе будет, что сказать зрителю. Я должен видеть, что актеру важно то, что он делает. Я готов спорить, доказывать и убеждать, не соглашаться с убеждениями актера, но он должен делать что-то свое. Я никогда не поставлю свою задумку выше задумки актера. Я всегда говорю актерам, что придумываю от себя. Но я вешу больше 100 килограмм, у меня борода и черная рубашка на выпуск. И в этом состоянии придумываю. А ты весишь 60 килограмм, выше меня на полторы головы и носишь желтый галстук. И как я, исходя из своего психотипа, буду что-то тебе навязывать? Это же не правильно! Ты — другой. Ты обязательно должен привносить что-то, обыгрывать это.

Когда я смотрю свой спектакль и понимаю, что актеры воспроизводят только то, что предложил я как постановщик, мне становится грустно. Грустно от того, что это все от моей головы, а от актерского сердца нет ничего…

— Что ты видишь для себя в будущем?

— Я хочу работать только в театре и это единственное, что мне интересно сегодня. Хочу, чтобы было много интересной работы, я открыт для всего нового. Для меня в приоритете Национальный театр, и не потому что там моя трудовая книжка, а потому что там коллектив, с которым интересно работать. Главным для себя считаю следующее. Надо думать не о том, что может дать тебе театр, а что ты можешь дать театру. Это самое важное.

Штрихи к портрету

Родился в Моздоке в 1979 году. В 2002 окончил режиссерский факультет Краснодарского университета культуры и искусства. Учился в ГИТИСе на курсе Валерия Гаркалина. Работал в театрах «Классный» и «Ведогонь» в Москве. В 2004 году поставил в Камерном музыкальном театре им.А.Ханаху комедию «Люби меня как я хочу». С 2010 года — режиссер Национального театра им.И.Цея. Режиссер спектаклей «Остров сокровищ», «Алладин», «Как дурак разум искал», «Слуга двух господ». Женат, имеет двух сыновей. Супруга Юлия преподает актерское мастерство в Детской школе искусств №1.

Интервью вела Елена Маркова