В 2015 году экономисты предсказывают рост безработицы, инфляции, долгов по зарплате. О настроениях и ожиданиях россиян по поводу ближайшего будущего рассказали социологи. Оценки получились диаметрально противоположными. Одни говорят о растущем недовольстве, другие считают, что народ счастлив от появления новой национальной идеи. Однако все эксперты сходятся в одном  — запас народного терпения огромен. И даже если жить станет совсем невесело, политических протестов в этом году ждать не стоит.

Лев Гудков, директор Аналитического центра Юрия Левады:

— Наши социологические замеры показывают обвал настроений россиян — оценки перспектив будущего резко пошли вниз. У людей крайняя степень тревожности и неопределенности. Их беспокоят обвал рубля, приближающийся кризис, практические и повседневные проблемы, связанные с обеспечением семьи, сокращение доходов, перспективы задержек зарплаты, увольнений. Конечно, есть надежда, что все обойдется, но, в сравнении с предыдущими годами, она выражена гораздо слабее. Только 2,5 процента считают, что в 2015-м жизнь значительно улучшится, еще 12 процентов надеются на незначительные улучшения, 25 процентов полагают, что все ухудшится, а 40 процентов верят, что все останется так же, как и в предыдущие годы.

На этом фоне уровень доверия к власти чуть снижается, но незначительно. Ситуация уникальна. Мы прежде не видели такого резкого расхождения: сохранение позитивной оценки власти и растущей тревоги по поводу завтрашнего дня. Люди испытывают имперское удовлетворение от присоединения Крыма. Президент является олицетворением символической мощи страны, тоскующей по утраченному статусу великой державы.

Самые тревожные настроения мы фиксируем как в благополучных в материальном плане группах, так и в самых бедных. Середина пока еще инерционна. Наиболее критичные настроения наблюдаются в предпринимательской среде, у молодых людей, занятых в рыночном секторе экономики. Их мнение чрезвычайно важно, потому что через какое-то время оно начинает влиять на настроения других групп как более компетентное.

Также заметен негативный настрой в малых городах, где состояние бедности и депрессии стало уже хроническим. А теперь сюда добавился еще и надвигающийся кризис.

Пока более спокойно чувствуют себя большие промышленные мегаполисы. Там люди думают, что правительство справится с ситуацией.

Александр Ослон, глава фонда «Общественное мнение»:

— Социальные настроения россиян сейчас определяются двумя ключевыми вещами. Первая — Крым. Он радикально изменил общественное сознание. Появился фактор самоуважения. Желание больше себя ценить всегда присутствовало в сознании россиян. Крым же для многих стал в этом смысле окном возможностей. И в этой связи радикально изменилось отношение к институтам власти. Все индикаторы отношений — и к Президенту, и к Премьеру, и к Думе, и к «Единой России» — сильно выросли.

Второй фактор влияния на ожидания — падение рубля, которое случилось в декабре. Притом что реально с курсом доллара и рубля непосредственно соприкасаются 10—15 процентов населения, но на настроениях это сказалось у всех. Все поняли, что «оказывается, такое бывает». Однако самоуважение не пострадало.

И в ближайшее время я не вижу, что может послужить толчком для социальных недовольств. Признаков, что произойдет самый катастрофический сценарий, нет. Да, цены растут. Да, инфляция проявляет себя. Но этого недостаточно, чтобы сломать возникшую в 2014 году новую ментальную конструкцию. Народ верит, что сам со всем справится. О присоединении Крыма никто не жалеет. Считается, что это был шаг сильных людей, сильного государства. Появилась своего рода национальная идея — вылезти из комплекса неполноценности, неудачника, вылечиться, проявить себя. Это и станет противовесом надвигающемуся кризису.

Владимир Петухов, глава Центра комплексных социальных исследований Института социологии РАН:

— Стандартный набор ожиданий от нового года — чтобы не произошло окончательного обвала российской экономики, сохранился хотя бы тот уровень жизни, который существует сегодня. Обеспокоенность внешней ситуацией, как и внутренней, очень велика. В наибольшей степени — у беднейших слоев. У среднего класса есть подушка безопасности.

В генетическом коде российского общества, как сейчас модно говорить, всегда присутствовало понимание, что Россия долго в режиме стабильного уверенного существования не может пребывать. Что всегда на долю нашей страны приходятся какие-то катаклизмы. И люди, в общем-то, готовы к этому. Были времена похуже: и войну пережили, и послевоенные годы, и перестройку 90-х годов. Навыки к адаптации к разным формам жизни велики. Наш народ гораздо более привычен к плохому, чем к хорошему. Ну, может, реже в ресторан ходить будем, меньше деликатесов употреблять, ездить не два раза в год за границу, а раз в два года. В советские времена раз в три года бывали на курортах. Привычная ситуация, она не забыта, в памяти это сохранено. Возврат к старому «экономному» образу жизни никого не обрадует, но и не станет чем-то экстраординарным.

Болевой точкой, которая способна спровоцировать рост недовольства, могут стать не перспективы подтянуть пояса в материальном плане, а реформы социальной сферы — образования и здравоохранения. В соцопросах многие отмечают, что возможность получения социальных благ сужается, сферы коммерционализируются, а качество не улучшается. И это вызывает серьезные вопросы. Терпение людей практически безгранично. Но они готовы терпеть сами, а для детей желают лучшего. А сейчас лекарства, лечение, образование — серьезная проблема. Родители беспокоятся, что, если случится что-то страшное, у них просто не хватит денег на больницы. Из-за непрерывных модернизаций школ и вузов у обычных детей все меньше шансов получить хорошее образование, а значит — возможности успешно трудоустроиться в будущем и нормально жить. Этот комплекс проблем касается всех: и бедных, и богатых, и москвичей, и провинциалов.

В 90-е годы была чудовищная ситуация. Состоялся очень резкий переход от одного общественного уклада к другому, который привел к резкому снижению уровня жизни. Но тогда сразу же возникли новые каналы социальной мобильности, появились новые сектора сферы занятости, куда устремилась активная часть общества. Я имею в виду тот же бизнес, которого при советской власти не было. И были надежды, что это все преодолимо.

Константин Абрамов, первый заместитель гендиректора Всероссийского центра изучения общественного мнения:

— В 2015 год люди вступают с оптимизмом. Наши опросы показывают, что преобладают позитивные ожидания по поводу дальнейшего улучшения жизни. Огромный всплеск патриотизма, объединение вокруг лидера будет сложно поколебать. По крайней мере, в ближайшем будущем таких тенденций мы не видим. Надо учитывать, что прямые удары по экономическому положению для многих не так заметны. Кризис напрямую коснулся многих граждан, но не абсолютного большинства. Люди пока только-только начали понимать, что такое кризис, глядя на цены в магазинах.

Граждане считают, что стране непросто будет пережить экономические проблемы, но верят, что государство движется в верном направлении. И они готовы потерпеть. Просто будут более осторожны в своих личных экономических стратегиях. Некое ухудшение материального положения люди принимают как расплату за нашу активную внешнюю политику. Придется затянуть пояса, но зато Крым наш, Олимпиада тоже победная. Запад против нас, а в этот момент мы сплачиваемся и становимся только сильнее. Кризис 2008 года, который мы относительно легко и с небольшими потерями пережили, сыграл злую шутку. Сейчас считаем, что и в этот раз все закончится быстро. То есть это наше население так считает. Понятно, что экономисты, профессионалы, занимающиеся макроэкономикой, высказывают другие прогнозы. Ну а народ в ответ: плавали, знаем. К тому же президент, который является самым доверяемым политиком в стране, к чьему мнению прислушиваются, сказал — два года потерпеть, а там все будет хорошо.

Беседовала Наталья Гранина