Дата минувшего воскресенья — 9 августа — для майкопчан старшего поколения, кому уже за семьдесят, горько памятна — началась немецкая оккупация. Продлилась она всего полгода — до конца января 1943-го. 

Но сколько же горьких дней и ночей пережили майкопчане, впрочем, как и жители других населенных пунктов Адыгеи. По одним данным, немцы расстреляли и замучили более четырех тысяч мирных жителей, по другим — гораздо больше.

Поэтому и помнят майкопчане черные дни оккупации. Лучшие сыны и дочери Адыгеи ушли тогда в партизаны, стали подпольщиками, которые не давали покоя врагам своими боевыми вылазками на дороги и тем самым приближали освобождение от гитлеровцев родного города и всей Адыгеи.

Наша нынешняя подборка материалов посвящена тем далеким трудным и героическим дням.

Как немцы вошли в Майкоп

В начале лета 1942 года немцы предприняли массированное наступление на южном крыле Восточного фронта. Одна группа армий двинулась на Сталинград со стратегической задачей перерезать водную артерию снабжения нашего фронта — Волгу, а другая двинулась на Краснодар, Армавир и далее — на южные отроги Кавказского хребта, чтобы захватить майкопскую нефть, а потом и нефтепромыслы Баку.

Как говорится в воспоминаниях ветерана педагогического труда Г.Прибылова, после Кущевского сражения, в ходе которого наши казачьи и другие регулярные части Красной армии на несколько дней задержали продвижение немцев в сторону Армавира, 1-я танковая армия гитлеровцев совместно с полевыми армиями развернула наступление на Армавир и Севкавминводы, а 17-я немецкая полевая армия пошла на Краснодар. После взятия Армавира от немецкой группировки войск отделились мобильные силы с заданием взять Майкоп и продвигаться далее в сторону станции Хадыженской, а оттуда — на Туапсе и далее по Черноморскому побережью.

Наше командование ожидало наступления немцев на Майкоп с двух направлений: со стороны Ханской и Новосвободной, Севастопольской, Абадзехской.

Так оно и получилось — в Ханской сопротивление гитлеровцам оказали казачьи части. Но немцы прорвались к мосту через Белую, и основные подразделения их ушли в сторону Пшехской. На Майкоп двинулась танковая часть, а затем альпийские стрелки из дивизии «Эдельвейс», рота велосипедистов, другие вспомогательные подразделения. Как вспоминал наш постоянный подписчик Николай Зеленчуков (ему было тогда 12 лет), рота велосипедистов остановилась около двора, не спрашивая разрешения, немцы стали набивать карманы грушами. Когда последние плоды были сорваны с высокого дерева, немцы попробовали груши и поняли, что они зеленые, после чего стали разбрасывать их по пыльной майкопской улице, а семья Зеленчуковых осталась зимой без сухофруктов.

По воспоминаниям Виктора Василенко, который в то время был подростком и жил за рекой Белой, мост во время отхода наших войск в сторону Апшеронска был поврежден. Утром 10 августа немцы в сопровождении местного жителя, ставшего потом полицаем, пошли по хутору собирать подростков на ремонт моста. Собрали человек десять и заставили таскать доски для ремонта настила моста. К обеду дыры были заделаны, и подростков отпустили по домам. Но ребята поднялись по горе в лес и там наткнулись на страшную для глаз картину — на взгорке лежало несколько тел погибших красноармейцев. С сумкой с красным крестом лежала навзничь убитая, как догадались ребята, санитарка.

Виктор Василенко, как самый старший в группе, попросил ребят собрать солдатские документы. Красноармейские книжки сложили в санитарную сумку и спрятали в дупле. После оккупации ребята отнесли солдатские документы в военкомат, и родным погибших были отправлены похоронки. 

По воспоминаниям другого тогдашнего подростка Николая Кулапина, жившего за дубзаводом, днем 10 августа небольшая группа ребят отправилась в центр города. По улице Пушкина расхаживали немецкие часовые, которые не пустили ребят дальше. Обходными путями они пробрались в центр Майкопа. На здании нынешней гостиницы «Майкоп» (до оккупации там находилось НКВД) висел немецкий флаг. Устроили в этом здании, как узнали ребята позднее, полевую жандармерию, в подвалы которой гитлеровские каратели бросали на истязания и пытки мирных жителей Майкопа, а затем отвозили в крытых грузовиках на восточную окраину города — в Конюхову балку и там расстреливали.

Висели гитлеровские флаги и над другими зданиями города. Повсюду были расклеены объявления — сдать в комендатуру велосипеды, радиоприемники, охотничьи ружья, сабли, кинжалы и другое холодное оружие. Евреям приказали прийти на регистрацию в комендатуру. Под каждым приказом коменданта оккупированного Майкопа стояла угрожающая надпись «За невыполнение приказа — расстрел».

Постоянных воинских частей, кроме летной зенитной и жандармерии, в Майкопе не было. Он был своеобразной перевалочной базой, откуда воинские подразделения направлялись в сторону Туапсе или к перевалам Главного Кавказского хребта. В Майкопе находился штаб генерала Конрада, командовавшего корпусом, подразделения которого растянулись до нашей Туапсинской оборонительной линии (находился в двухэтажном здании на углу улиц Краснооктябрьской и Первомайской). Советская авиация несколько раз бомбила здание штаба Конрада, но каждый раз немецкий генерал был в своих войсках и не пострадал от наших бомбежек. Зато здание было так повреждено, что его после войны восстанавливать не стали, снесли и построили другое. Там долгие годы находился на первом этаже военный универмаг, а сейчас — частные торговые фирмы.

Немецкие оккупационные власти создали в помощь своей полевой жандармерии отряды полицаев из местных предателей Родины. Один из отрядов был конным, командовал им бывший ветеринарный фельдшер по фамилии Сурков.

Немцы вывезли из города обманным путем семьи евреев-беженцев и расстреляли на кургане около станицы Кужорской (городская еврейская община несколько лет назад установила там памятный знак).

В Майкопе оккупанты создали городскую управу. Бургомистром был назначен некто Лопаткин. Кроме городского бургомистра был назначен уездный. Немцы провели учет всего населения города. Молодежь в возрасте от 16 лет была в особых списках для отправки на каторжные работы в Германию.

В городе издавалась оккупационными властями и их приспешниками газета «Майкопская жизнь».

В Майкопе было два лагеря для пленных красноармейцев. Один — в центре города на базарной площади, другой — на нынешней территории горбольницы.

Дмитрий Крылов