История современных исправительных учреждений Адыгеи изучена довольно подробно, тогда как колонии, действовавшие буквально полвека назад, — это почти чистый лист, который сегодня возможно изучить только благодаря архивным документам.

Жителям столицы республики известно, что на окраине города, недалеко от Свято-Троицкой церкви, у реки Белой расположена колония. В последние годы в учреждении содержались женщины, до этого — малолетние преступники, она называлась Майкопская воспитательная колония. Что здесь было раньше, корреспондент «СА» изучил по документам Национального архива Адыгеи.

Война пришла в Майкоп в августе 1942 года. Город оставили бойцы Красной армии, сотрудники НКВД, советские и партийные работники. Более полугода длилась оккупация, и лишь в последние январские дни 1943 года немецкие войска покинули Майкоп. Вернувшиеся в город люди стали возрождать инфраструктуру и социальные учреждения. За короткое время были восстановлены государственные организации, обеспечивавшие нормальное функционирование советского строя, в том числе и колония.

Несколько папок с архивными документами рассказывают о героических буднях сотрудников уголовно-исполнительной системы, которые буквально на пустом месте создали новое учреждение — Исправительно-трудовую колонию №3.

Первый протокол заседания партийной организации ИТК №3 датирован 16 марта 1943 года. Всего полтора месяца прошло со дня освобождения города, а уже наладилась работа сложного государственного механизма — пенитенциарной системы. В небольшой папке — протоколы заседаний, записанные карандашом и самодельными чернилами на оберточной и папиросной бумаге, листовках «Треста лекарственных растений», старых учетных книг. Здесь и материалы сборов средств на танковую колонну, и создание красного уголка, и разбирательства с недобросовестным бойцом ВОХРа, и изучение книги товарища Сталина.

Под председательством начальника учреждения и руководителя партийной организации ИТК №3 Ивана Митрофановича Птицына служащие и сотрудники колонии рассматривали множество насущных вопросов.

В июле 1943 года на собрании поднимался важнейший вопрос о работе военизированной охраны колонии.

«Мы сейчас охраняем особо важных государственных преступников, с которыми обязаны восстановить народное хозяйство. За пять месяцев ВОХР потерял уже двух бойцов из-за нападения банды на колонию», — говорится в документах.

Многие бойцы ВОХРа всеми силами стремились и добивались отправки на фронт, из-за чего страдали интересы службы. Предлагалось пересмотреть штат охраны и увеличить его за счет сотрудников, занятых на производстве: навести «большевистский» порядок. Особое внимание уделялось организации питания бойцов, находящихся на казарменном положении. Поначалу столовая колонии работала плохо, бойцы жаловались на плохую закладку в котлы и невежливое обслуживание. Тогда по волевому решению начальника колонии Птицына был проведен набор квалифицированных поваров и установлено дежурство по кухне. Кроме того, отныне «в котел» планировалось добавлять продукты с сельхозучастка колонии, тем более, что колония овощами обеспечивала себя сама.

Отдельно партактив оговаривал проблемы транспортировки овощей, которые «давят, мнут», и требовал принять меры по недопущению таких фактов. На сельхозучастке колонии, расположенном близ станицы Махошевской, работали бригады заключенных. Сеяли кукурузу, подсолнечник, свеклу, огурцы, картофель, сою, арбузы и дыни. Первый послеоккупационный сев был завершен в июне 1943 года. Всего засеяли 87 гектаров, и, по заверению ответственных товарищей, «всходы очень хороши». Имеющийся двухгектарный виноградный участок был признан слишком маленьким, и было запланировано начать выращивать виноград у кожевенного завода, непосредственно близ колонии.

От исправительной колонии город ждал активной деятельности по восстановлению разрушенного войной хозяйства и инфраструктуры. Однако бездействие некоторых должностных лиц колонии побудило партактив учреждения рассматривать этот вопрос на специальном заседании. В одном из документов сообщается, что «инженер Портных, прораб Ухин, механик Власов ездят и болтают о восстановлении, а дело не двигается. Этому надо положить конец». На этом собрании в сентябре 1943 года досталось всем — и заместителю начальника колонии, и механикам, и снабженцам за волокиту и безынициативность.

После освобождения Майкопа колония была полностью разрушена, только кожевенный завод оставался невредимым. Лесорама только восстанавливалась, но этому препятствовало отсутствие необходимого оборудования, квалифицированных специалистов и погоды — зарядившие дожди не позволяли произвести монтаж. К весне 1944 года сотрудники колонии и заключенные восстановили мебельный, механический, обувно-шорный участки, гараж, приступили к постройке общежития. Заключенные работали на постройке объектов ГЭС, на макаронной фабрике, заготавливали лесоматериалы.

Ко дню Октябрьской революции колония по инициативе рабочих заводов «Красный октябрь» и «Дубзавод» взяла на себя обязательства социалистического соревнования. По производственным цехам была организована работа с заключенными. «Мы должны к великому дню 27-й годовщины революции прийти с победами на всех участках» — такой лозунг украсил вход в колонию.

Тыл всемерно оказывал помощь фронту. Не остались в стороне и сотрудники и заключенные ИТК №3. В июле 1943 года было принято решение о сборе двухдневного заработка на строительство танковой колонны, а 9 октября 1944 года к годовщине полного освобождения Кубани от немецко-фашистских захватчиков было проведено общее собрание, на котором решили организовать сбор средств в фонд главного командования: «Добиться взносов не менее 10-дневного заработка!».

Многие сотрудники учреждения еще до войны проходили службу в органах НКВД, а следовательно, являлись членами спортивного общества «Динамо». Неудивительно, что 100% сотрудников ИТК №3 влилось в региональное отделение «Динамо» при УНКВД по Адыгейской автономной области. В спортивную деятельность вовлекались не только сотрудники, но и заключенные. Также в колонии работала комсомольская организация, проводились занятия по изучению истории ВКП(б), книг товарища Сталина, медицинского просвещения, военной подготовки, имелись ячейки спортивного общества «Динамо» и «Российского Красного креста».

Марта Еленская