Сколько чудных открытий привел в наш обиходный русский язык просвещенья дух. Активизировался этот дух с началом 90-х годов, с изменениями в экономике. Рынок сделал наш язык зависимым. Ладно бы, иностранщина оккупировала только разговорную речь, но она прокралась в письменный русский язык. Причем с неверными значениями перевода и ужасающей безграмотностью.

Лошадиная «фамилия»

Как там у Гоголя? В губернском городе NN было много вывесок, всяких и разных, объявляющих о торговле кренделями, сапогами, картузами и пр. Одна из них лаконично гласила: «И вот заведение». Собственно, о вывесках, но современных, на этой неделе заговорили в Общественной палате РФ. О пристрастии торговли ко всему «заграничному». Или «забугорному»?

— Наверное, самое первое иностранное слово, которое я усвоил в раннем детстве, — название шоколадного батончика. Это сейчас оно навязло в зубах, наверное, для всех, а тогда казалось таким звучным, — говорит 30-летний майкопчанин Олег Давыденко. 

Импортный шоколадный батончик появился на российских прилавках в 1992 году. И он важен. Хитрые заокеанские империалисты именно с него начали вторжение в наши границы, отодвинув «железный занавес». В общем, коварство шоколадной фабрики и насмешка бизнеса над наивной верой россиян в демократию. Поясним, что название батончика в переводе с английского означает «смешок» или «хихиканье». Не очень подходящее «имя» для детской шоколадки? На самом деле батончик получил свое прозвище по кличке любимой лошади в семействе его изобретателя и шоколадного магната из Чикаго. У них там был «сухой закон» и глухой экономический кризис. Изобретатель использовал обстоятельства, и дело пошло.

В начале 90-х в РФ сложилась аналогичная ситуация. Рыночная экономика началась с радикальных мер — «шоковой терапии», которую ввели в январе 1992 года. Просто отпустили розничные цены в свободное плавание. Основой шоковой терапии, как свидетельствуют экономисты, стали методы, разработанные «чикагской школой» экономики в 1930-е годы: свободный рынок сам себя отрегулирует с помощью открытой конкуренции. На мировом уровне. Границы РФ были открыты. Ураган рекламных слов обрушился на головы россиян — детей и взрослых вместе с цунами импорта именно в то время. Конкурировать с шоколадными и прочими мировыми магнатами российские предприятия не могли. Их потеснили с рынка. Заодно мы импортировали и чужую культуру.

И «окорочок» вместо ножки

Короче, лошадь любила сладкое, а американский бизнесмен — деньги. К 2005 году доходы его шоколадной фабрики перевалили за 2 млрд. долларов. В 2009 году, в связи с мировым экономическим кризисом, массу батончика уменьшили на 7%, при этом его цена в продаже осталась прежней. Так что все рекламные штучки на обертке про «5% бесплатно» — липа. Просто закон бизнеса, ничего личного.

Кстати, о бизнесе. Новая экономика действительно повергла россиян в шок. Ее законов никто не знал. А суть в том, что полонить прилавки другого государства можно быстро и кардинально, изменив мышление людей — менталитет. Проще всего это сделать, изменив язык и словарный запас. Примитивно, но вместо «цыпленка табака» нам стали подавать в кафе жареные окорочка, хотя российские птицы, пусть и прозванные «синими», до этого вивисекции не знали. Куриные ножки оказались неконкурентоспособными с окорочками так же, как и слова. В словарный запас россиян вошли чуждые заимствованные, как и сама реформа, англицизмы. На легитимной, законной основе «супермаркет» заменил универсам, а «шопинг» — покупки.

К слову, в известном фильме Эльдара Рязанова (1976 год) проснувшийся в ленинградской квартире Евгений Лукашин спрашивает: «А куда вы дели мою люстру?». И Надя, как простой советский человек, а не учительница русского языка и литературы в школе, отвечает: «Отвезла в «комиссионку»!». Теперь бы она скорее сказала, что сдала люстру в «секонд хенд».

Да, не актуальны стали «пиджак в «елочку» из Мосторга» вместе с фамильной ширмой и салатом из крабов, хотя их любили все. За эти годы нас стали пугать стрессами, хотя привычней понятие «напряжение» собственных сил, и зловеще-мудреной «стагнацией» вместо застоя. Каждый ребенок знает, что дело теперь «бизнесом» кличут, друга — «френдом», а перестройку здания детсада — «реконструкцией». 

Только знания иностранных языков это никому не добавило, а безграмотность в собственных национальных языках из стагнации перешла в деградацию. И никакой плюрализм, а по-русски — множественность мнений, здесь не уместен. К такому выводу пришли в Общественной палате РФ: «Русский язык трещит по швам от наполнивших его заимствованных слов. Еще одна беда — внедрение в разговорную речь огромного потока слов из криминального жаргона и повсеместное распространение мата».

На этой неделе представители Общественной палаты заявили о необходимости создать в РФ лингвистическую полицию — для защиты русского языка от обилия иностранных слов и заимствований. Пока ее планируют ввести на базе МВД в виде специального отдела. В задачи полицейских лингвистов войдет осмотр уличных вывесок и рекламы на наличие иностранных букв и слов, написанных на латинице вместо кириллицы. За нарушение норм полицейские будут на законных основаниях выписывать штрафы. Если за чистку словарного запаса россиян не возьмется полиция, педагоги высшей школы — лингвисты готовы сами взяться за эту работу на правах всероссийской общественной организации. И хотя слово «лингвист» тоже пришло в наш язык из латинского, речь идет, прежде всего, о публичном засорении городов и населенных пунктов всякого рода объявлениями. Безграмотность не украшает.

В Общественной палате говорят о создании законных — правовых оснований для этого. Инициативу ОП рассмотрит Госдума нового созыва.

Елена КОСМАЧЕВА.

Фото автора и Аллы САЛИЕНКО.