В декабре исполнилось 94 года одной из первых участниц прославленного творческого коллектива Государственного академического ансамбля народного танца «Нальмэс» Шамсет Совмиз (до замужества — Цей).

Накануне этой даты мы встретились с Шамсет, она рассказала, с чего начинался ансамбль, показала старые пожелтевшие фотографии из семейного альбома, на которых запечатлены еще совсем юные солистки и танцовщицы того самого первого состава «Нальмэса».

Шамсет Совмиз

Встал вопрос, где брать кадры для ансамбля? Работники культуры, музыканты отправились в аулы, чтобы присматривать талантливую молодежь и приглашать ребят и девушек на учебу в Майкоп.

Представитель отдела культуры прибыл и в аул Старобжегокай, где ему порекомендовали обратить внимание на красавицу Шамсет Цей.

— Я шла по улице, когда меня окликнул незнакомый мужчина, — вспоминает Шамсет. — Он о чем-то беседовал с пожилыми аульчанами. Я подошла. Это был Абдул Беджанов. Он спросил, не хочу ли я петь и танцевать в ансамбле? Что я, 14-летняя девочка, могла ему на это ответить? Конечно же, попросила обратиться к моим родителям, что он и сделал. В тот же вечер пришел к нам домой, долго беседовал с отцом. Мама была категорически против. Шел 1936 год, жили все бедно, время было тревожное, а тут дочь, еще ребенка, отправить в Майкоп, на учебу! Да еще — на артистку! Вначале и отец отказывался от моего участия в ансамбле. Но после того, как Абдул Беджанов сказал, что берет на себя ответственность за меня и будет для молодых артисток как отец, мои родители переменили мнение. Так я оказалась в Майкопе.

В первом наборе участников ансамбля было много молодежи из аулов. Во время учебы они находились на полном государственном обеспечении. Их поселили в общежитие. Репетиции проходили в нынешнем Драматическом театре (в те годы — Пушкинский дом).

Художественным руководителем ансамбля был Шабан Кубов. Это он учил молодежь, как надо не то что танцевать — красиво двигаться на сцене. С молодыми артистами проводилась большая работа, им читали стихи, транслировали музыку — для воспитания художественного вкуса. Конечно же, с утра до позднего вечера были репетиции. Итогом такой плодотворной работы стало то, что спустя несколько месяцев ансамбль уже отправился на первые гастроли по аулам и селам Адыгеи.

Мы с Шамсет Совмиз рассматриваем старые фотоснимки, на которых — участницы ансамбля в красивых национальных костюмах.

— Как нас встречали зрители! Аплодировали нам стоя, — вспоминает Шамсет. — Было и так: жители одного аула, где уже прошел концерт, кто — на конях, кто — пешком, шли в соседний аул, где нам только предстояло выступать. Это было удивительное чувство, когда пожилые аульчане плакали от радости, что со сцены слышат адыгские народные песни, видят танцы. А как были взволнованы все мы, артисты! С какой гордостью мы выступали в своих родных аулах, и наши родители, родственники были за нас рады.

В 1938—1939 годах ансамбль уже гастролировал по крупным городам: Краснодар, Сочи, Москва, Воронеж, Псков, Тамбов, Рязань, Сталинград… И везде артистов из Адыгеи принимали с восторгом, а провожали овациями.

— Я хорошо запомнила концерт нашего коллектива в Москве, в Большом театре, — говорит Шамсет Совмиз. — Мы тщательно готовились к этому выступлению. Ожидалось присутствие представителей руководства страны. Мы выступали на огромном эмоциональном подъеме. А как виртуозно играл на гармошке наш талантливый музыкант Сагид Бешкок! Когда завершился наш концерт, все, кто сидели в правительственной ложе, и весь зрительный зал аплодировали нам стоя.

В 1940 году Шамсет вышла замуж. А в 1941-м грянула война… И супруг Шамсет, и ее старший брат Ислам Цей ушли на фронт. Брат в 1943 году геройски погиб под Новороссийском. Шамсет вынуждена была вернуться в родной аул. У ее мамы была известная в ауле огромных размеров печь, и она в ней пекла хлеб — не только для аульчан, но и для бойцов Красной армии. В их ауле, по словам Шамсет, стояла зенитная часть. Во дворе их дома был сооружен блиндаж, куда при авианалетах фашистов пряталась вся аульская детвора.

Шамсет посчастливилось — с фронта целым и невредимым вернулся ее супруг. Вместе они вырастили четырех дочерей, всем дали высшее образование.

В 1946 году их семья переехала в Майкоп. Семейные хлопоты не дали Шамсет возможности продолжить творчество. Но она по-прежнему дружила с артистками ансамбля, особенно тесно общалась с Зулей Чич, которая еще долго танцевала в «Нальмэсе», с сестрами Хут — Мариет и Шариф.

Конечно же, она тосковала по ансамблю, по своим подругам. Не пропускала ни одного их концерта. Когда была помоложе, ей представлялось, что это она, а не солистка ансамбля танцует на сцене.

Ее любовь к танцам передалась правнучкам Алине и Диане. Им, когда они были маленькими, специально пошили национальные костюмы, а уроки хореографии им преподавала Шамсет. Девочки, кружась в танце, говорили: «Мы, как наша нана, — артистки!»

У Шамсет трое внуков и восемь правнуков!

— Я — богатая бабушка! — радуется Шамсет. — Кто знает, может, мой танцевальный талант переймет еще кто-то из моих внучат…

Этот год юбилейный для прославленного коллектива: Государственный академический ансамбль народного танца Адыгеи «Нальмэс» отметил 80-летие творческой деятельности. Из тех артистов, кто стоял у истоков ансамбля, ныне здравствуют единицы. В том числе — Шамсет Совмиз. Ее воспоминания, фотографии из семейного архива вошли в книгу Масхуда Бешкока «Танцевальная культура адыгов с древних времен до наших дней».

Валерия Ломешина