Положение женщины в обществе являлось для Тембота Керашева вопросом первостепенной важности, от разрешения которого зависит воплощение здоровых сил адыгского народа. В женской психологии все события жизни преломляются необычайно ярко. Жизнь прекрасна, когда объективные условия ее не подавляют, а раскрепощают творческие силы женщины, позволяют полностью раскрыться лучшим чертам ее характера. Идеалом для писателя является умная, мужественная, активная, находящаяся в постоянном диалоге с жизнью женщина, следующая законам «Адыгэ хабзэ». Тембот Керашев в своем художественном мире подтверждает стремление одухотворять женщину. Эволюция взглядов писателя проходила от чистой веры в постижение женской души, ее природы до ее воплощения в художественные образы. Ставя их в центр произведений, писатель исходит из того, что на их примере можно показать в очень интересном ракурсе сдвиги, происходящие в миропонимании людей. Перемены в жизни меняют образ жизни женщины и приводят к определенным изменениям в ее характере, но действенным должна оставаться народная мудрость: уважение к женщине в народе приравнивается к уважению к старшему.

Впоследствии я убедился, что это исходит откуда-то из глубины, от внутренней культуры Тембота Керашева и его семьи. Как-то мне с товарищем пришлось побывать у них в квартире, накануне дня его рождения. Гостиная, куда нас пригласили, блистала чистотой от оконных стекол до паркета, натертого воском. Комната была обставлена простой, но уютной мебелью. Обстановка располагала к общению.

Тембот и супруга Зуза с радушием встретили нас. В их взаимоотношениях было что-то неуловимо теплое. При каждом появлении Зузы и девочек в комнате, которые накрывали стол, у Тембота светилось лицо, он слегка приподнимался со стула. Стол накрыли национальными блюдами. Я невольно обратил внимание на фарфоровую посуду и хрустальные фужеры. Тембот перехватил мой взгляд и улыбнулся. Затем рассказал случай из жизни.

— Мы были молоды и бедны. Как-то, отправляясь в гости к другу, я взял с собой товарища. — При этом он посмотрел в мою сторону и улыбнулся. — Товарищ мой был привередливым человеком, — продолжал он. — Его жена работала врачом. Весь вечер он ворочал носом и ничего не ел и не пил. Как он потом признался, и посуда показалась грязноватой, и деревянные фужеры блеклыми, и приборы алюминиевыми, а вино вообще прокисшим… Как положено, я, уходя, поблагодарил их за гостеприимство — похвалил и пищу, и вино. На прощание товарищ подарил мне большую бутылку того вина, что мы пили. Проходит некоторое время, и как-то на праздники приходит ко мне тот же товарищ — я угощаю его тем же вином, только в хрустальных фужерах. Он пил и хвалил необыкновенный цвет и вкус вина, считая, что оно заморское. Мы с Зузой долго смеялись, и после этого случая даже самую простую пищу она подает в лучшей посуде. — Он посмотрел в сторону супруги, его смугловатое лицо засветилось короткой улыбкой. — Кушайте, разговорами сыт не будешь, — добавил он.

Тепло и сердечно мы пожелали ему всех благ. Мы знали о состоянии его здоровья и не думали засиживаться у них, но он и вида не подавал, что недомогает, и рассказывал старинные были, связанные с обычаями и традициями адыгов, а рассказчик он был отличный. Долго говорили о многом, шутили.

На прощание он поблагодарил нас и сказал: «Самое ценное и дорогое в жизни — любовь и человеческое внимание, которым сегодня вы удостоили меня» — и пожелал нам долгой жизни в служении своему народу.

Мурат Беджанов, Майкоп.

Так случилось, что у старшего брата в Майкопе мне пришлось провести целый месяц. Привычный к сельской жизни, я вставал чуть свет и, чтобы никого не разбудить, тихонько выходил из квартиры. В один из этих дней, направляясь для прогулки в сторону городского парка, я заметил идущую впереди молоденькую девушку в платье летнего покроя. Обращала на себя внимание необычная длина платья, концы которого слегка подпрыгивали от быстрой ходьбы. Я удивленно смотрел на игру платья, которое сидело на ней свободно. Пройдя кинотеатр «Гигант», она повернула направо и по серым булыжным камням, выложенным вокруг памятника Темботу Керашеву, подошла к нему, задрав аккуратно подстриженную голову, немного постояла и положила три красные гвоздики на постамент памятника. При этом один цветок упал. Она присела, подняла цветок и положила на место. Еще раз посмотрела на памятник и пошла через скверик вглубь жилого квартала. Я посмотрел удивленно ей вслед, она скрылась за домом, что почти вплотную примыкал к кинотеатру. Я подошел к памятнику и посмотрел на цветы. Они лежали в каком-то странном порядке, не как обычно — два накрест, а третий посередине перемыкал их. Я долго думал о ней, о цветах в странном порядке, хотел представить ее увлечения, работу, а может, учебу. Но нам, жителям села, видимо, не дано это понять, и я забыл о ней до исхода дня. Наутро следующего дня повторилась та же картина. Я попытался догнать ее, но она заметила это и ускорила шаг. Проделав то же самое, что и вчера, она скрылась еще быстрее. Так было и в последующие дни. Каждый раз она избегала встречи. Я понял — она любит одиночество, не стоит ей мешать. Видимо, что-то общее было между Керашевым и незнакомкой. Может быть, неизбежность творческого одиночества, а может, дань уважения силе его слова, таланту. Я тогда понял, что человек в этой жизни не может знать и уметь делать все, но то, что он умеет — обязан делать с душой, как это делал Тембот Керашев.

Пшимаф Яхутль, аул Понежукай.

Приобщение детей к культуре, к творчеству и к истории своего народа в основном происходит в школе, через общение с учителем. В этом отношении мне повезло — учителем адыгейского языка и литературы Блечепсинской средней школы была замечательный педагог Гошнаго Дыбагова. Мы с большим интересом слушали ее рассказы о жизненном пути и творчестве адыгских писателей и поэтов. Особенно вдохновенно, с искорками в глазах, ее голос звучал, когда она рассказывала о нашем земляке Темботе Керашеве. Мы с одноклассниками гордились тем, что Тембот Магометович наш земляк. Каждый из нас в его романе «Дорога к счастью» и других произведениях искал свой путь к счастью.

Казбек Химишев, Майкоп.

С Темботом Керашевым я познакомился в годы работы заведующим городским отделом народного образования Адыгейска. На конференциях и педагогических совещаниях, которые проходили в городе и в республике, он был постоянным участником. Несмотря на свой преклонный возраст и состояние здоровья, он всегда выглядел бодрым и здоровым. Любил шутить. Используя предоставленную трибуну, он активно проводил общественно-политическую работу по межнациональному и интернациональному воспитанию молодых педагогов.

Один мой товарищ работал тогда под его непосредственным руководством. Он увлекался детской прозой, писал, но нигде не печатался. Молодые писатели знали об этом, они посоветовали показать произведения Керашеву. После настойчивых уговоров он отнес один рассказ Темботу. «Рассказ был о том, как одна семья ремонтировала дом, вынесла все вещи из дому и расставила их во дворе. Среди вещей был самодельный рукомойник с краном и зеркальцем. Петух запрыгнул на этот рукомойник и, увидев в зеркальце свое отражение, затеял с ним бой. Умывальник был опрокинут на старинный комод, зеркальце разбито. Хозяин рассердился. Петух был пойман, зарезан, изжарен и съеден». Тембот, прочитав рассказ, долго смеялся, затем сказал: «Рассказ из жизни — это важно. Начало у тебя хорошее, но концовка неважная. Детям это не понравится. Надо, чтобы он не смог догнать петуха и тот остался живым. Тогда дети обрадуются». Автор согласился, и дети получили рассказ о счастливом петухе.

Тембот постоянно оказывал помощь молодым писателям. Он любил встречи с молодежью и всегда призывал ее к патриотизму и верности отчизне. Учительница одной из школ Адыгейска договорилась с Керашевым о встрече со старшеклассниками. Так получилось, что привезли детей в Майкоп, когда он болел. Несмотря на это, он пришел к детям и провел встречу в прекрасном настроении. Все участники остались довольны. Теперь повзрослевшие дети часто с любовью вспоминают о ней.

Чениб Шхамзе, Адыгейск.

Первую книгу Тембота Керашева «Дочь шапсугов» я прочитал в школьные годы, а остальные произведения, собранные в трехтомнике, — уже в зрелом возрасте. Его творчество безусловно является ярким культурным явлением не только для Адыгеи и всего Кавказа, но и для всей России. Благодаря ему о жизни и быте адыгов узнали народы великой России и многие зарубежные страны. В его книгах мы видим картину трудного движения малого народа к своему счастью. Мужество, долг и честь, которые он воспевал в своих произведениях, мы обязаны подтверждать своей жизнью и передавать из поколения в поколение.

Мухтар Тлеуж, аул Тахтамукай.

Как-то к концу летнего дня, в пятницу, на квартиру к Темботу Керашеву пришел начинающий писатель. Принес увесистую рукопись и обратился с обычной просьбой: прочитайте и скажите свое мнение. Тембот Магометович проводил его в свой кабинет, усадил напротив и, блестя карими глазами, заинтересованно спросил, откуда он родом, чем занимается. Его жена Зуза Исхаковна напоила его ароматным чаем.

Перед уходом молодой человек спросил, когда ему зайти.

— В понедельник в десять утра, — сказал Керашев.

— Так быстро? — удивился гость.

— Читать не писать…

Он пришел в назначенный день и час. Очень волновался.

— Проходи, — приветливо пригласил хозяин.

— Я и так отнял у вас много времени, — смутился гость. — Извините…

— Ничего, ничего.

— Меня ждут — еду в аул…

Тембот Магометович оценил скромность парня.

— В аул? — улыбнулся он. — Отлично: родной аул забывать нельзя, он учит доброму. Не буду удерживать — скажу коротко и, надеюсь, понятно. Молодые писатели чаще идут проторенной дорогой: от прочитанного, от литературы, а ты — от жизни. Это очень важно и ценно. Книжка получилась, но тебе не хватает литературной техники, ей требуется редакторская правка, — смуглой рукой протянул парню его папку. — Отнеси в издательство и от моего имени попроси директора, чтобы издал в этом году.

Молодой человек стал горячо благодарить писателя.

— За что благодаришь? — засмеялся Керашев. — Написал-то ты…

Директор издательства передал рукопись редактору, тот читал ее неделю. Затем читал директор — полторы недели. Обменялись мнениями: стоящая. Но издать возможности не было: план был сверстан и утвержден обкомом КПСС. Директор позвонил Керашеву. Тембот Магометович тут же ответил:

— В плане стоит моя книга, так вот вместо нее впиши книгу этого парня.

— Молодой — подождет! И потом, разве можно сравнивать его книгу с вашей?

— Ему нужнее. Начинающего важно поддержать. И поддержать вовремя. Уступить дорогу. Как говорят адыги: «Уауж къикIырэм гъогур ет» (идущему вслед уступи дорогу).

Анатолий Пренко, Майкоп.

Труден и тернист был путь Тембота Керашева к вершине своей славы. Получив светское образование, он был одним из первых, кто участвовал в ликвидации безграмотности в Адыгее. Многие годы собирал материалы устного поэтического творчества адыгов, составил и выпустил сборники фольклорных произведений. Они и открыли ему путь к творческой работе. Он работал не покладая рук — появились рассказы, новеллы, повести и романы. Он был одним из первых писателей Северного Кавказа, удостоенных Государственной премии СССР в 1922 году. Творческое наследие Тембота Магометовича заложило основы дальнейшего развития адыгейской литературы, открыв многим молодым писателям широкую дорогу в мир художественного слова. Благодарные потомки увековечили память Тембота Керашева. Одна из средних школ и улиц аула Кошехабль названы его именем. Администрация аула установила премию его памяти, которую получают более ста студентов, успешно обучающихся в разных учебных заведениях страны. А недавно ему был установлен памятник в парке — центральной части аула. Нынешнее поколение не должно предавать забвению то доброе, разумное, светлое, что он проповедовал, творил и сеял всю свою жизнь.

Индрис Бжедугов, аул Кошехабль.

В моей домашней библиотеке есть трехтомник Тембота Керашева. Я часто возвращаюсь к этим книгам и перечитываю его произведения. Мне все близко и знакомо. И природа, и события, и его герои. Мне нравится, что Керашев пишет как истинный интернационалист — широко и масштабно, воспевая дружбу между народами. Памятно и то, что вместе с ним мы пережили самые трудные годы нашей страны. Становление и укрепление новой власти, голод, холод, тяжелые годы Великой Отечественной войны, послевоенный голод и восстановление державы. Кто знает хорошо свое прошлое, тот ценит настоящее и будет строить успешное будущее. В этом отношении очень поучительны книги Тембота Магометовича, которые и поныне консолидируют общество.

Василий Головинов, станица Гиагинская.

Я приехал в Майкоп в 1961 году. Первой книгой, которую я купил тогда, она и сейчас у меня хранится, была книга Тембота Керашева «Дорога к счастью». Из нее я многое узнал о народе, с которым впоследствии мне пришлось проработать более полувека. Теперь мои дети и внуки читают его книги. Они актуальны и сейчас. Многие исторические и культурные события прошли за эти годы разумно и продуманно, без перетрясок, думаю, что в этом немалая доля заслуги творчества Тембота Керашева.

Иван Аспидов, Майкоп.