Тембот Керашев оставил после себя богатое творческое наследие. Автор первого рассказа в национальном искусстве слова, первого романа, основоположник национальной литературы, «чародей слова», «гений добра». Эти определения писателя давно стали хрестоматийными. О его жизни и творчестве написаны научные труды, монографии, десятки диссертаций. И все же не покидает ощущение того, что настоящее место Тембота Керашева в развитии культуры не обозначено, что некоторые грани его таланта остаются неосвещенными и что о главном, определяющем, может быть, только предстоит сказать.

Становление личности Тембота Керашева связано с эпохой исторического революционного перелома. Чтобы определиться в сложном времени, уловить главное и показать это в образной форме, нужны были не только знание жизни, большой опыт, но и упорный труд и, конечно же, талант. Необходимо было, прежде всего, учиться. За плечами татарская школа, учительская семинария, реальное училище, Краснодарский политехнический институт, Московский промышленно-экономический институт. Затем редакторская работа в областной газете, деятельность управляющего Адыгейским национальным издательством, директора Адыгейского научно-исследовательского института. Реальность в ее многообразии становится настоящим университетом писателя.

Важно отметить, что основным стимулом деятельности во время революционного строительства становится возрождение национального самосознания, определившее неустанную просветительскую работу. Перестройка означала обращение к истокам, к истории народа, богатейшим традициям фольклора, родному языку. Тембот собирает образцы устного поэтического творчества, составляет и издает сборники фольклорных произведений и учебники по литературе. Одновременно обращается к классическому наследию русской литературы и использует ее богатый опыт, высокое духовное содержание. На такой основе предстояло создавать новую, как тогда декларировалось, социалистическую культуру.

Основным делом его жизни со временем становится творчество. Керашев хорошо понимает, что «выучиться на писателя нельзя». А дарование, безусловно, было. Но природному алмазу нужен был неустанный труд по его шлифовке. Такая деятельность начинается, и длится она на протяжении всей жизни. В 1925 году публикуется рассказ «Арк» — первое прозаическое произведение новой литературы. И тут же Керашев начинает работать над романом. И это в области, где борьба за грамотность только разворачивалась, где не хватало книг, учебников.

О чем же было первое эпическое произведение? Конечно, о сегодняшнем дне, ибо будущее творится в настоящем времени. Керашев обращается к рассказу о жизни адыгейского аула, о том, что здесь происходит на его глазах. Но картина родного аула воспринимается и подается как частица всей страны, всего остального мира. Потому повествование о конкретных близких людях превращается в историю о гигантских сдвигах в сознании человека романтической эпохи.

Роман был назван «Шамбуль», что значит «буря». Но со временем он получит символическое название «Дорога к счастью» и станет образцом национального эпоса революционного перелома. Содержание произведения оказалось так созвучно революционным идеям начала ХХ века! В основе была вера в народ, в сильную личность, которая не только может разобраться в историческом процессе, но и оказать на него решающее влияние. Позитивный импульс, исходящий от новой идеи, был озвучен на разных языках. Он означал восприятие и изображение жизни как деяния, что породило произведения общезначимые, оказавшие огромное воздействие на духовное сознание эпохи. В отечественной литературе это «Поднятая целина» Шолохова, «Бруски» Панферова, «Гвади Бигва» Киачели и т.д. В мировом искусстве — творения Роллана, Брехта, Барбюса и других. В этом ряду и оказался Тембот Керашев. По своей силе и художественной значимости произведение адыгского автора не имело аналогов не только в литературах адыгской зоны, но и всего северокавказского региона. Нетрудно себе представить, какое влияние оно оказало на развитие национальных культур!

Творческий путь писателя и дальше связывается с реальностью и непростыми условиями жизни общества. Трудности развития страны особенно сильно отражаются на литературе послевоенных лет. Идейно-эстетические поиски писателя определяются сложностью и противоречивостью этого трудного времени. Духовную основу творчества составило в это время мироощущение, выстраданное народом, «ясно осознавшим свою освободительную миссию». Искусство слова развивалось в то же время под знаком обозначенной властью магистральной линии односторонне истолкованной модели социалистического реализма. Об этом свидетельствуют романы «Состязание с мечтой», «Куко». 

Но при внешней лояльности к власти Тембот Керашев постоянно думает о том, как уйти от декларативной парадности и поверхностного изображения жизненных конфликтов. Такие мысли вызваны в том числе и культурно-историческими переменами 60-х. Главным в подходе писателя становится идея нового времени о «самоценном значении отдельного человека». Она значительно углубила концепцию личности и привела к переоценке природы творчества.

Чутье большого художника и здесь не изменило Керашеву. Он обращается к прошлому народа. Фигура исторического черкеса-наездника могла помочь уйти от схемы, одностороннего отражения жизни. Захваченный идеей представить настоящий, а не выдуманный, карикатурный портрет исторического черкеса, Керашев идет к образу легендарного наездника, ярко отразившему черты народа и выразившему его менталитет. Эта реалистическая фигура, благодаря ее необычности и незаурядности, должна была еще и придать рассказанной истории занимательность и настоящий драматизм. Писатель потому и отдает предпочтение вымыслу, трансформации и художественному воображению, чего требовало настоящее искусство.

«Дочь шапсугов», «Абрек», «Месть табунщика», «Сказание», «Слово девушки», «Последний выстрел», «Одинокий всадник» — произведения разные по теме, содержанию, жанровым признакам, разные и по тому, какое историческое время в них представлено. Но в центре внимания писателя один социально-исторический тип, воспроизводящий трудную судьбу адыга и его особый менталитет.

Повесть «Абрек» по своему содержанию и жанровым признакам принадлежала к историко-революционной прозе. Об этом свидетельствует используемая писателем показательная коллизия революционного выпрямления сознания простого труженика, символизирующая пробуждение широких масс к активной деятельности. Керашев как бы идет традиционным путем, но важно, что акцент переносится на характер, и главенствующее значение начинает приобретать не внешний, а внутренний конфликт. Социально-психологический тип, определенный историко-революционным романом прежних лет, занимает воображение писателя. Но облик его заметно меняется, он начинает уступать место сложному и противоречивому персонажу с непростой судьбой, в которой отражается неоднозначная связь между личностью и историей.

Неожиданной в некотором смысле, но закономерной в плане художественном явилась новелла «Последний выстрел». В концептуальном отношении этот рассказ не отступает от генеральной линии исторического повествования, стремящегося связать давно прошедшее с революционной современностью. Об этом говорит традиционный характер авторского вывода и тот нравственный урок, который выносится из произведения. Новым стал сам материал, нестандартный социально-психологический тип, превратившийся в непосредственный объект художественного исследования.

Стремление освободиться от иллюстративности хорошо проявляется и в романе «Одинокий всадник». В центре внимания Керашева оказалась и в этом случае знакомая фигура легендарного черкеса, вобравшего в себя собирательные черты народа. Согласно замыслу и типу героя автор наметил занимательную фабулу, нарисовав сцены мужественных подвигов и стремительных приключений. Но ставший хрестоматийным образ экзотического мстителя, связанный с внешне событийной стороной повествования, на самом деле не определяет жанровую структуру романа.

Произведения на историческую тему заняли особое место в творчестве Тембота Керашева. Писатель хорошо понимал, что прошлое адыгов и накопленный ими духовный опыт имели не только самоценное значение. Они могли представить всему человечеству то, чего не мог дать ни один другой народ. Чтобы убедить в этом каждого, необходимо было в образной форме показать образ адыга как национальный феномен, с его неповторимым самобытным обликом. Иные могли упрекнуть автора в отходе от современности, в национальной узости и излишнем этнографизме. Однако художник смог устоять, не оказаться во власти идеологических приписок, он не торопился свести «разноплеменное искусство» к «одной всесоюзной культуре». Своими произведениями писатель демонстрирует, что в отрыве от родного языка, национальной истории, природной души не может быть подлинной культуры.

Не менее важна и другая основательная мысль, которая звучит в творчестве Тембота Керашева, он убежден в том, что накопленная адыгским народом духовность является достоянием мировой цивилизации. И потеря адыгами национальной самоидентичности и исторического опыта — это угроза для всей мировой цивилизации. Потому необходимо было именно в образной форме донести миру это феноменальное явление с его необычным обликом, своеобразным мышлением. Вот почему исторические новеллы написаны на русском языке. Это означало попытку выхода к массовому читателю и стало обращением ко всему миру от имени адыгского народа.

Показательно и то, что в русском языке звучали не только интонации адыгейской речи, но и отражались неповторимые черты национального мышления. Уникальный текст этих произведений заслуживает нового прочтения и исследования с точки зрения оригинальности, поэтического своеобразия и индивидуального мастерства. Такая необходимость связана, как показывает время, с возникшими в эпоху глобализации угрозами традиционным ценностям и национальной духовности.

Что еще важно? Образ человека в черкеске, поданный Темботом Керашевым, стал, безусловно, явлением символическим. Он понятен и близок всему миру — не зря произведения художника слова переведены на десятки языков. Герои писателя носят национальную одежду, они придерживаются горского этикета, для их мышления свойственны особые черты. Наконец, они говорят на своем языке. Но у них те же душевные переживания и надежды, что и у остальных народов мира. Так реализуется в творчестве адыгейского писателя важнейшее положение нового мышления, характерное для сознания человека ХХ века. Это идеи о взаимосвязи и взаимозависимости людей разных национальностей, всей планеты, это мысли о приоритете общечеловеческих ценностей. Сказанное является в то же время отражением важнейших сторон концепции личности, сформированной в творчестве писателя. Она и сегодня заслуживает особого внимания, переосмысления и тщательного изучения.

В оценках творчества Керашева необходимо учесть еще одно положение. Как мыслитель и художник он, безусловно, принадлежит ХХ веку — эпохе разительных перемен, времени во многом трагическом, когда налицо и разочарования в прежних идеалах, и вера в новые пророчества, и поразительные открытия. Писатель с его неукротимой на первых порах убежденностью в возможности переустройства мира отразил эту грань гуманитарной мысли сложного времени. Осознание обмана, разрушение иллюзий, характерные для интеллектуальной мысли эпохи, также проявились в творчестве, но значительно позже и, конечно, не так ярко и заметно — тому были известные причины. Они сказались в духовном развитии героев 

60—80-х, в понимании ими самоценности своего «я», в их яростном стремлении к внутренней свободе. Это отразилось и в поисках нового стиля, индивидуальной свободы в области художественного мастерства, что позволило создать поэтические формы, уникальные, отличающие их от всех известных в прошлом и настоящем произведений.

Сегодня, безусловно, другая культурно-историческая ситуация. Она могла бы помочь восстановить настоящую историю отечественной культуры. Это касается и творческого наследия Тембота Керашева. Но важно, чтобы новое прочтение художественных явлений оказалось действительно объективным и достаточно мотивированным.

Учужук Панеш, профессор кафедры литературы АГУ.