Что меня побудило написать о книге Асфара Куека «Золотая роса»?

Никогда не писал об отдельно взятой книге. Считал и считаю, что по одной книге судить о творческом потенциале автора очень трудно. Но это не тот случай. Даже если бы за всю свою жизнь Асфар Куек издал бы всего одну эту книгу, что, к счастью, на самом деле не так, то ее стоило бы поставить в ряд самых выдающихся изданий со времен Кавказской войны, переселения адыгов за рубеж и до сегодняшних дней.

Конечно же, это литературное произведение, но в то же время и исторический памятник, подтверждающий, какая невероятно горькая судьба выпала на долю адыгов за последние века. Если вы возьмете учебник истории, а их в стране несколько, то о Кавказской войне ничего вразумительного вы не узнаете. Несколько упоминаний о том, что такая война была, и все.

В чем дело, почему так происходит? Неужели эта война, с небольшими перерывами длившаяся целый век, война, в которой и с той и с другой стороны погибли многие тысячи человек, война, после которой на исторической родине осталось всего пять процентов черкесов, не имеет права быть отраженной в большой истории великой России?

Читая строки «Золотой росы» и, как говорили в советское время, между строк, все время ловил себя на мысли, что эта книга — обращение. Обращение к тем «горячим головам», которые готовы бездумно взорвать ситуацию изнутри, совершенно не думая о последствиях, готовы посеять межнациональную рознь ради сиюминутного самоутверждения, не представляют реалий сегодняшнего дня и политической ситуации в стране и мире.

Это и обращение к тем «стыдливым историкам», которые «пишут» сегодняшнюю историю России, совершенно не задумываясь о будущем нашей многонациональной Родины.

Говорят же: «что посеешь, то и пожнешь». Так стоит ли им сеять полуправду с упорством, достойным иного применения, и к чему это приведет молодые умы в будущем? Ведь это наша очень близкая история и России, и Кавказа. Для кого-то — это пустой звук, а для меня — это жизнь моих ближайших родственников. Каждый раз по пути в Армавир я переезжаю речку Чамлык («Цуамыкъ», в русской транскрипции «Чамлык» — так перевели нашу фамилию), на берегу которой расположена станица Чамлыкская. Там, в этой местности, родился мой прадед. Это разве далеко? Это же всего лишь миг в истории. Мои предки были выселены оттуда насильственно. Так вот, хочу сказать, что полуправда никогда и никому не была во благо. Ни тем, кто ее распространял, ни тем, кто ее воспринимал. А учитывая, сколько на сегодняшний день смешанных браков, можно утверждать, что и здесь она никудышный помощник.

В первой части своей книги Асфар фрагментарно касается многих вопросов истории адыгов, но не забывает и о сегодняшнем дне. Вопросы, которых касается автор, злободневны, причем он не только освещает их со всех сторон, но и приводит конкретные факты, ссылается на конкретные документы, называет конкретные имена и фамилии, делает выводы. Во всем этом сказывается многолетний опыт ученого-фольклориста. И читатель чувствует, как уважительно относится автор не только к своим собеседникам — сказителям, но и к самому читателю.

Разговор с читателем автор ведет спокойно и уверенно, так что даже не очень подготовленный читатель может, следуя за повествователем, разобраться во всем, увидеть все глазами автора и сделать свои выводы.

Полностью разделяю обеспокоенность Асфара по поводу возможности утери родного языка. Мало того, что это постепенно происходит у адыгов, которые проживают за пределами исторической родины, но и у нас в местах компактного проживания адыгов происходит то же самое, не говоря уже об иных местах, где намечается тенденция упадка. Говорить на бытовом языке еще как-то получается, а вот писать и читать на родном языке получается хуже.

Первопричина забывания языка ясна. Начиная с детских дошкольных учреждений, школ и вузов общение ведется на русском языке, что вполне объяснимо (многонациональный состав учреждений), а во-вторых, повальное изучение, кстати сказать, углубленное, иностранных языков, являющихся международными, с целью получить высокооплачиваемую работу или для выезда за границу на трудоустройство. И вот тут мало издать закон о том, что адыгейский язык является вторым государственным языком, тут нужно что-то иное. А что? На этот вопрос у меня ответа нет. Ученые мужи с блестящими диссертациями, дело за вами!

Приведу пример, который изумил меня еще в самом начале перестройки. Моему тестю, Джафару Чуяко, позвонил, если не ошибаюсь, профессор Мюнхенского университета с просьбой о встрече. Ну а тот, как и положено адыгу, пригласил его к себе домой в гости. При этой встрече присутствовал и я.

Профессор, фамилии его не помню, датчанин, с самого порога заговорил на чистейшем адыгейском языке. Оказалось, он узнал, что Джафар Чуяко является не только известным журналистом, но и поэтом, писателем, нашел его телефон и решил подарить «Благую весть» на адыгейском языке, переведенную им лично. До этого он эту же книгу выпустил на кабардинском наречии, а теперь собирается в Карачаево-Черкесию, чтобы изучить черкесский диалект. Отвечая на вопросы Джафара, профессор говорил без обдумывания предложений — создавалось впечатление, что он родился в семье адыгов. Оказалось, что когда он, будучи студентом, впервые услышал в фонотеке речь адыгов, то сразу полюбил ее и решил, что посвятит всю свою жизнь изучению и пропаганде этого языка в мире. Нам бы так!

Беспокоит автора «Золотой росы» и вопрос о том, была ли в древности письменность у адыгов, а если была, то куда она делась? Я не специалист в данном вопросе, но и меня с давних времен волнует это. Мое мнение — была. Считаю, что ее не могло не быть. Общаясь с другими народами Кавказа, которые имели свою письменность (армяне, грузины), вступая в торговые отношения с греками, позже и с генуэзцами, имевшими свои представительства на побережье Черного и Азовского морей, они не могли не видеть преимущества письменного общения друг с другом. Предполагаю, что и у адыгов был свой алфавит и письменность, но что-то заставило их отказаться от них.

Может быть, то, что знания, приобретаемые во время обучения, не позволяют жить в гармонии с природой, а в некоторых случаях и развращают обучаемого. Говорят же: «Многие знания — масса печали». Примеров тому масса, далеко ходить не надо — оглянитесь вокруг. Что бы мы ни делали сегодня для того, чтобы жить комфортно, все идет во вред окружающей среде и в конечном итоге, пусть даже в отдаленной перспективе, приведет человечество к гибели.

Поэтому, выбирая из двух зол меньшее, вполне осознанно и, может быть, довольно резко было принято общее решение отказаться от мнимых преимуществ новых искажающих и уничтожающих природу знаний. Но отголоском былой письменности, не доставшейся нам в наследство, остались иероглифические знаки, которые мы используем сегодня в качестве родовой тамги. Вполне возможно, что мой вывод ошибочен, но это мое мнение, и я его никому не навязываю.

Еще хочу обратить внимание читателя на то, как Асфар подводит рассказчика-вспоминателя к освещению тех или иных событий, участником которых был он сам или слышал от других. Чтобы рассказчик раскрылся, нужно, чтобы он почувствовал заинтересованность в излагаемом материале, был уверен в том, что это важно знать будущим поколениям, т.к. это и есть история адыгов на чужбине.

И легенды, и бытовые истории, излагаемые повествователями, интересны тем, что эти события ранее не были нам известны. И если мы их сегодня не зафиксируем, то это уйдет от нас навсегда и не позволит узнать ничего о жизни нашего народа в изгнании. Должен сказать, что Асфар преуспел в своей работе. Вызывает сожаление только то, что в силу объективных обстоятельств у Асфара было слишком мало времени и не хватало технического инструментария для сбора более объемного материала, особенно для съемки видео.

Понимаю, что все зарубежные рассказы — это обработка записей, но сколько времени и сил нужно затратить на то, чтобы восстановить и предоставить во всем блеске готовый образец устного народного творчества?! Например, для расшифровки одной аудиокассеты 90 минут требуется неделя, а то и дней десять. Дай Бог сил и здоровья Асфару на новые работы! Тем более необработанного и неизданного полевого материала накоплено не на одну объемную книгу.

Не могу не отметить материалы, которые посвящены адыгским женщинам, и, что особенно ценно для меня, рассказы самих адыгеек. Почему это для меня ценно? Если представить возможность осветить одно и то же событие мужчине и женщине, то мы получим два рассказа, описывающих данное событие, но с разных точек зрения. А это уже интересно. Не буду называть имена всех рассказчиков и страны, в которых они проживают. Тем, кто еще живы, дай Бог здоровья и благополучия, а тем, кто ушел в мир иной, — райских кущ. Их имена вы узнаете, когда прочтете книгу «Золотая роса». Мне же очень понравились рассказы Фариды Кат, я их перечитывал несколько раз.

Книгу Асфара Куека я осилил не с первого раза. Дочитал до главы «Волк, стоящий на холме» и главу «Зенфу». Отложил книгу. Позвонил Асфару: «Я не смог дочитать книгу до конца, ты уж прости меня — тяжело».

Прошло несколько дней, и я вновь приступил к чтению. Столько воспоминаний и неведомых мне доселе отзвуков возникло в моей голове и в моем сердце, что я до сих пор не могу, да и не хочу от них освобождаться. Сейчас много говорят о воспитании патриотизма, ищут различные методы выработки любви к Отечеству, не знают, как сделать человека преданным той земле, на которой он родился. Для этого проводят многочисленные шумные акции, на которых гремят оркестры, произносятся громкие речи. А что в итоге? По мне, всего-то и надо — взять книгу Асфара Куека и ему подобных писателей (и тут неважно, какой национальности и в какой точке великой России он родился и живет), прочесть ее, и тогда все в головах и сердцах молодежи станет на свои места. Потому что автор и его рассказчики всегда искренне любили, любят и будут любить свою прекрасную Родину. Как тут не вспомнить и не сказать о моих и Асфара друзьях, которые с любовью и теплотой пишут об Адыгее и ее людях: известные писатели Гарий Немченко и Анатолий Пренко (один из переводчиков «Золотой росы»), прекрасный журналист Валерий Кондратенко и другие.

Считаю выдвижение книги «Золотая роса» Адыгейской региональной организацией Российского союза профессиональных литераторов на соискание Государственной премии Республики Адыгея в области литературы правильным и своевременным. Всецело поддерживаю его и обращаюсь к членам комиссии по госпремиям с просьбой учесть и мое мнение, мнение рядового читателя.

Давлетбий Чамоков, поэт.