Возвращение косовских адыгов на родину стало одним из самых трогательных и незабываемых событий конца 90-х прошлого столетия.

Связано это в первую очередь с двумя основополагающими документами. Это обращение президента Российской Федерации Б.Н.Ельцина к народам Кавказа 18 мая 1994 г. в связи со 130-летием окончания Кавказской войны, где борьба горцев против царизма признавалась мужественной борьбой народов Кавказа не только за выживание на своей родной земле, но и за сохранение самобытной культуры, лучших черт национального характера.

«Проблемы, доставшиеся нам в наследство от Кавказской войны, в частности возвращение потомков кавказских переселенцев на историческую родину, должны решаться на международном уровне путем переговоров с участием всех заинтересованных сторон», — отмечается в обращении главы государства.

Второй документ базируется на первом и был связан с Постановлением Правительства РФ «О неотложных мерах государственной поддержки переселения адыгов (черкесов) из автономного края Косово (Союзная Республика Югославия)» от 3.07.1998 года под №690. Это было доброй волей Российского государства, актом гуманизма и воспринято многомиллионной черкесской диаспорой с большим воодушевлением и радостью.

За короткое время рядом с Майкопом выросло село, названное в честь косовских адыгов Мафэхаблем — «счастливым аулом». К его возведению приложили силы многие добрые люди, приезжали сюда большие государственные мужи и чиновники, в том числе министр обороны Сергей Шойгу, председатель Совета Федерации ФСРФ Валентина Матвиенко и другие.

Прошло двадцать лет, но то время забыть невозможно, оно часто возвращается, и волнующие минуты оживают в сердце…

Фото архив Асфара Куека

Долгожданное возвращение

Я стоял на палубе небольшого корабля. Ночь была темной, безлунной, и звезд не было на небосклоне. Спокойный рокот машины корабля плавно растворялся в невидимых водах Черного моря. Я смотрел вперед, туда, где находилась моя родная земля, моя родина. До рассвета было близко, но кинжал зари еще не рассек темный небосклон.

Я часто бываю за рубежом, каждый раз ловлю себя на том, что тоска по родине все сильнее одолевает впечатления от поездок, и меня начинает тянуть домой. Вот и тогда, находясь на верхней палубе корабля, идущего из турецкого Трабзона в Сочи, я пытался вдали в темноте увидеть очертания родных берегов.

Если я, сын Кавказа, родившийся и живущий на земле предков, начинаю так скучать по родине за неполные две недели, то что ощущают мои соотечественники, которые на этом корабле возвращаются со мной на свою историческую родину? В глазах многих из них я вижу неудержимое волнение: какова же эта родина, земля предков, о которой так много им говорили старшие? Это они привили им любовь к такой близкой и одновременно далекой земле, хотя сами тоже успели состариться на чужбине, так и не познав радости и счастья пребывания на земле предков, по которым когда-то ходили их деды.

Наша группа небольшая: тридцать человек, много детей. Это они неустанно спрашивают об Адыгее, о ее землях, горах и реках, о своих сверстниках. Когда мы им рассказывали о красоте нашей родины, о великолепных пейзажах Черноморского побережья, они невольно начинали пристально смотреть вперед — туда, куда направлялся наш корабль, к нашим берегам.

Мы с Ахмедом Тугузом — мудрым и рассудительным, его сыном Мендересом и Адамом Цеем, одним из первых переселенцев из Косово, который отправился со мной в Турцию, чтобы помочь перевезти своих земляков на родину, пытались уложить спать детей пораньше. Старания родителей также были тщетными, их уговоры не помогали. Никто не хотел проявлять излишнюю требовательность, все понимали: детям так хотелось увидеть родную землю первыми, поэтому сидели с нами на верхней палубе до глубокой ночи. Лишь когда мы обещали, что разбудим их на рассвете, когда можно будет разглядеть родной берег, они вернулись в свои каюты.

Вскоре по нашей настоятельной просьбе ушли к ним и родители. Я был уверен, что многие из них так и не смогли спокойно уснуть. Было о чем думать и размышлять, ведь все случилось так неожиданно: встречи, беседы, убеждения, затем оперативные сборы, а теперь и волнения предстоящей встречи с родиной. Ночь обещала быть беспокойной, ожидание было тревожным и щемящим…

Фото архив Асфара Куека

Случайная встреча

Косовских соплеменников в Стамбуле я встретил случайно. Мы с Фахри Хуажем, репатриантом, известным в адыгском мире общественным деятелем, в то время корреспондентом республиканской газеты «Адыгэ макъ», где я имел честь быть главным редактором, на месяц выезжали в Турцию. У нас была конкретная задача — определение корреспондентских пунктов национальной газеты в стране, где в основном сосредоточена многомиллионная адыгская (черкесская) диаспора. Такие пункты были призваны освещать жизнь соотечественников на чужбине, что, несомненно, укрепило бы связи диаспоры с родиной.

Наш давнишний товарищ, один из лидеров Адыгэ хасэ Газиосманпашинского района Стамбула, скромный и всегда выдержанный Яшар Ногай встретил нас и пригласил к себе в туристическую фирму «Нарт тур», расположенную в красивом районе города в Аксарае. Когда мы расположились в его уютном офисе, он познакомил нас с коллегами. В основном адыгами.

— А вот эти ребята, — сказал Яшар, — работают со мной недавно. Это наши соплеменники из Косово. Спасаясь от войны, они волею судьбы оказались в Турции. Кстати, сегодня к нам должна зайти группа косовцев, я вас познакомлю.

Из краткой беседы мы узнали, что конфликт на межнациональной основе назревал в Югославии давно. Еще в 1990 году в паспортах косовских адыгов в графе «национальность» было записано: «черкес». Потом, во время последней переписи населения, адыгов переименовали в «албанцев». И они попали в жернова противостояния сербов и албанцев, как они говорят, «мир перевернулся».

Раньше мы знали о югославских соплеменниках немного, только то, что они живут в автономном крае Косово, владеют несколькими языками, в том числе и родным, на котором прекрасно разговаривают. Черкесы в Югославии славились ответственным отношением к делу, порядочностью, умением держать слово. Поэтому многие из них до начала национальных конфликтов имели хорошую работу, были руководителями. Те немногие адыги, которые встречались с ними во время поездок в Югославию, взахлеб рассказывали о том, как они живут, какие они интересные люди, как живо интересуются родиной, как преданно сохраняют адыгэ хабзэ.

Судьбоносное решение

В начале 80-х годов прошлого века я возглавлял отдел пропаганды и культурно-массовой работы Адыгейского обкома комсомола. А заместителем у меня была заведующая лекторской группой Людмила Цалова, олицетворяющая собой образец адыгэ пшъашъэ (адыгской девушки), воспитанной по канонам адыгэ хабзэ. По линии туристического отдела обкома комсомола (БМТ «Спутник») она выезжала в Югославию, где встретилась с черкесами, проживающими в этой стране. Помимо массы впечатлений она привезла оттуда книгу на югославском языке о черкесах, проживающих в Югославии, подаренную косовским черкесом Мендересом, который попросил передать ее «какому-нибудь фанатичному адыгу, которому не безразлична судьба черкесского народа». Спасибо коллеге, что она таковым меня воспринимала — так я получил подарок от Мендереса.

О нем, кстати, многое рассказывал и наш старший комсомолец Руслан Хаджебиеков, в свое время возглавлявший БМТ «Спутник». Ему тоже одним из первых посчастливилось встретить представителей адыгской диаспоры в Югославии. Так я запомнил это необычное для нас имя Мендерес.

Вот и представьте себе, что я ощутил, когда один из косовцев в офисе Яшара дружелюбно улыбнулся и назвал свое имя: Мендерес. Вот ты какой — Мендерес Тугуз, чье имя мы так часто слышали, а видеть не видели!

Над этажами «Нарт тура» располагались офисы адыгских бизнесменов, которые, узнав, что мы здесь, тотчас же навестили нас. Как раз подошли и косовцы, с которыми нас познакомил Мендерес. Я подробно рассказал им, какие прекрасные возможности дает Постановление Правительства Российской Федерации по возвращению косовских адыгов домой. Сказанное заинтересовало их, но требовалось общее решение всей группы беженцев. И для них было важно, что скажет по этому поводу Ахмед Тугуз, старший группы, как оказалось, это был отец Мендереса. Договорились, что они соберут своих земляков в доме Адыгэ хасэ Газиосманпаши и мы еще раз обсудим данный вопрос.

В назначенное время мы встретились. Не буду утруждать читателя пересказом эмоциональной и трогательной встречи с братьями, не по своей воле опять оказавшимися в изгнании на чужбине. Их печальные, чаще растерянные глаза, опустошенность чувств угнетали и нас. Встреча была первой, за ней последовала и вторая, на которых мы обсуждали пути выхода из сложившейся ситуации.

Наконец встретился и с Ахмедом Тугузом. В Стамбуле были адыги-косовцы более преклонного возраста, чем Ахмед, но именно он был, как говорят адыги, упчIэжьэгьу — человек, с которым советовались и чье мнение имело определяющее значение в решении судьбоносных вопросов своих земляков. Ахмед оказался мудрым, доброжелательным и приветливым мужчиной лет шестидесяти. Тепло улыбнувшись, он по-братски обнял меня, расспросил о доме, семье, об Адыгее, о земляках, уже переселившихся в нашу республику. Особо поинтересовался, как русские относятся к переселению косовских адыгов на историческую родину. Когда услышал, что абсолютное большинство приветствует такой шаг, облегченно вздохнул:

— Тогда можно домой! — и добавил: — Мы в Югославии жили в достатке и хорошо, но никогда не забывали, кто мы и откуда, наша генетическая память жива. И мы мечтали о своей исторической родине, мы всегда тянулись к ней. Кто бы мог предположить, что нам выпадет такое счастье! Какое это удивительно могучее, притягательное и сладкое слово — Родина!..

Итак, было решено — едем домой. Осталось вроде бы ничего — решить вопросы с визами, добраться до Трабзона, а оттуда в Сочи. Однако все это оказалось намного сложнее, чем мы себе представляли, и порой возникало тревожное ощущение, что где-то может и сорваться, и тогда наши усилия могут сойти на нет. Это было бы позором, хоть не возвращайся домой…

Да, условия для осуществления переселения косовских адыгов из Стамбула на родину вроде бы сложились благоприятные: существует Постановление Правительства РФ, которое гарантирует возвращение группы из тридцати человек домой, все пока складывается хорошо, помогают соотечественники, в Адыгее нас ждут. Я держал постоянную связь с правительством Адыгеи, чаще всего общался и консультировался с Русланом Панешем, министром Республики Адыгея по межнациональным отношениям и внешним связям. Он принял самое непосредственное участие в согласовании вопросов переселения второй косовской группы с различными структурами властей, был, как всегда, лаконичен и конкретен: не оставлять в беде соплеменников, раз смогли их найти и организовать с ними встречу, нужно сделать все, чтобы вернуть их в Адыгею. Последняя фраза министра звучала как приказ: без них не возвращаться.

Вопреки препятствиям

Пришлось срочно вылететь в Майкоп для согласования вопросов на высшем уровне, отрегулировать правовые и организационные вопросы с МИД, уточнить подготовку социальной базы для переселенцев и т.д. На родине все было готово, оставалось уладить дела в Стамбуле. Здесь же я был наделен особыми полномочиями — стал «официальным представителем президента Республики Адыгея и Кабинета министров Республики Адыгея по обеспечению переселения адыгов-беженцев из автономного края Косово (Союзная Республика Югославия), находившихся в Турецкой Республике». Мандат давал право напрямую общаться с турецкими властями, российскими консульствами в Стамбуле и Трабзоне, при необходимости выходить лично на МИД РФ. Генеральный консул РФ в Стамбуле С.В.Осадчий и управляющий делами консульства М.К.Зиганшин оказали нам содействие и за несколько дней подготовили соответствующие документы, однако неожиданно для нас проблемы возникли с югославским консулом.

У одного из косовских беженцев Хюсни Кавкази истек срок действия паспорта, и югославский консул отказывался продлить его в короткие сроки. А без этого его не выпустят из страны и не пустят в Российскую Федерацию. На мои официальные обращения, на обращения представительства МИД в Адыгее он никак не реагировал. Тогда я позвонил в Югославское консульство и предупредил, что данный вопрос переходит под юрисдикцию МИД Российской Федерации, где будет дана соответствующая оценка воспрепятствованию обеспечения организованного переселения косовских адыгов, пребывающих в Турецкой Республике на территорию РФ. Только тогда они согласились помочь, и то при непременном содействии Генерального консульства России в Стамбуле. По моей просьбе М.К.Зиганшин официально обратился к коллегам из Югославии, созвонился с ними, договорился о моей встрече с генеральным консулом, и я спешно поехал в Югославское консульство.

Консул продержал меня в приемной более двух часов, хотя был один в кабинете. Сказать, что у нас была весьма напряженная беседа — значит ничего не сказать. Он был очень агрессивен, показался мне надменным и грубым человеком. Лишь в конце беседы, в которой я постарался донести до его сознания всю трагичность положения моих соотечественников, в генетической памяти которых до сих пор сохраняется ужас и боль изгнанных предков, он немного смягчился. Через день, опять продержав меня в пустой приемной два часа и в конце упрекнув: «Вы, русские, предали нас, американцы, оказывается, ближе вам, чем свои братья-славяне…», он отдал нам с Хусни продленный паспорт югославского гражданина, не забыв при этом взять с меня за паспорт тысячу долларов, хотя он стоил всего двадцать пять…

Я специально задержался в кабинете. Смотрел на консула, и тут мне вспомнилось, как в станице Рязанской казаки дрались с габукайцами. В ауле много лет жила семья русского кузнеца, и его рослый сын прекрасно говорил на адыгейском и всегда ходил на танцы в станицу с аульскими ребятами. Начиная драку, вожак станичников крикнул: «И не таких черкесов мы гнали!» Тут в центр вышел русский парень из Габукая и ответил: «Ну такого черкеса ты никогда не гнал!» — и начал его лупить. Оставшись один на один с консулом, я «отвел» душу за слова, что «мы, русские, продались американцам». «Такого русского» он, конечно, никогда не видел и больше не увидит. Когда я уходил, он еще топал ногами и возмущенно кричал…

Так было устранено последнее препятствие, и все было готово к отъезду в Трабзон.

Фото архив Асфара Куека

Шикарный автобус «Мерседес» стоял у дома Адыгэ хасэ. Еще раз уточнили списки, проверили вещи и начали садиться в автобус. Тут меня отвел в сторону председатель Адыгэ хасэ Газиосманпашинского района Стамбула Инвер Калакуток, с ним был молодой человек приятной наружности лет двадцати пяти.

— Он хочет тебе сказать несколько слов, — сказал Инвер и вернулся к автобусу.

— Извини, мой старший брат, что отвлекаю тебя от такого важного дела, я на минуту, — сказал парень мне спокойным голосом. — Я из рода Гиш, живу в Стамбуле уже несколько лет, постоянно принимаю участие во всех мероприятиях и заседаниях Адыгэ хасэ. Я слушал тебя здесь, слушал Фахри аби  (Фахри — старший. — Прим. ред.), ваши слова взволновали нас. Находясь здесь, на чужбине, я будто увидел свою родину… С тех пор как начал что-то соображать, я мечтаю вернуться на Кавказ… — он запнулся, однако пересилил себя, сглотнул комок, перекрывший дыхание, и продолжил: — У меня два сына, они маленькие, второй еще грудной. Если мне не суждено будет вернуться на родину, я сделаю все возможное, чтобы они смогли жить на своей земле. Уехав из села, я работаю здесь, в Стамбуле, кое-как перебиваюсь. Год я копил деньги, чтобы заказать ювелиру этого танцора, — показывает небольшую фигуру танцующего черкеса. — Он сделан из золота. И вот о чем я хочу попросить тебя, мой старший брат. Сейчас я его прикреплю к лацкану твоего пиджака, носи его… Каждый раз, когда он будет перед твоими глазами, вспоминай, что на чужбине в Турции есть адыг из рода Гиш, который мечтает о своей родине…

Как я ни пытался его отговорить, он был непреклонен и прикрепил к левой стороне моего костюма золотого танцора. Мне показалось, что он пригнул меня к земле. Я вздохнул, мне так стало грустно, что еле сдержался… Он обнял меня на прощание и вместе со мной подошел к автобусу. Я никогда его не смогу забыть…

Прощание с теми, кто пришел нас провожать, было трогательным, многие из нас не сдерживали слез. Те косовские беженцы, которые по объективным и субъективным причинам не смогли уехать с нами в тот день, были грустны, они печально обнимали земляков и прятали друг от друга влажные глаза. Плакали и наши стамбульские братья и сестры, но они были горды и рады тому, что смогли принять самое непосредственное участие в возвращении соплеменников на родину. Ведь деньги, которые были выделены в Адыгее на дорогу и затраты, были возвращены нами в кассу. Адыги Турции быстро прореагировали на нашу просьбу, и деньги на переезд домой были собраны в считанные дни.

События развивались таким образом: приехали в Трабзон, неожиданные проблемы возникли с просроченными визами нескольких членов нашей группы, и тут на помощь пришла шапсугская девушка, служащая на турецкой границе, которая организовала нам встречу с начальником таможни, после которой он не стал штрафовать их за просроченные визы. Мы благодарны за внимание и помощь российского консула в Трабзоне, а также неизвестной кабардинке, работавшей в трабзонском турагентстве, благодаря которой билеты домой нам достались вполцены. Если бы не было этого внимания, денег нам не хватило бы никак.

Когда задержали корабль, и мы были вынуждены провести сутки в порту, начальник турецкой таможни прислал каждому члену группы пакет с едой, позже снабдил нас едой и генеральный консул Российской Федерации в Трабзоне. Так отнеслись к трагедии адыгов многие люди, никто не делил их на своих и чужих — на русских и адыгов, на турков и югославов. Ведь боль ощущается человеком независимо от национальности…

А вот уже и светлая полоса рассвета провела грань между ночью и днем, скоро будут видны очертания родных берегов. Пора, пора будить земляков, ждет их земля, она так долго их ждала…

— Это же наша родина? — тут раздался детский голос.

Оглядываюсь, и все дети, окруженные родителями, стоят и пристально осматривают берег. Когда они успели встать, не знаю, я стоял на палубе, встречая рассвет.

— Да, это наша земля, мы уже дома! Да будет счастливым наше возвращение домой.

…Уходили они, когда поспела земляника, вернулись, когда она зацвела…