Кадыр впервые в жизни оказался в Москве. Он приехал к сыну-студенту, который по направлению от Адыгейской автономной области получал высшее образование в столице. Кадыр часто бывал в городах на юге России — и в Краснодаре, и в Ростове-на-Дону, и в Нальчике. Но Москва превзошла все его ожидания, поразив своими масштабами, советским имперским величием, мощью и никогда не виданными прежде суетой и спешкой. Сегодня с сыном Кадыр гулял в окрестностях Кремля. Сын специально привел его к Большому и Малому Черкасским переулкам, а потом они прошли до Мерзляковского переулка, ранее называвшегося Мамстрюков переулок в честь Дмитрия (Каншао) Мамстрюковича Черкасского, видного воеводы и боярина первой половины XVII в.

Кадыр всегда интересовался историей возникновения этих переулков, читал об истории рода Черкасских и гордился, что почти под стенами Кремля существуют улицы, носящие имя его народа. Ему всегда хотелось знать об этом больше — как Черкасские оказались в Москве, как они вообще стали Черкасскими? Кто и при каких обстоятельствах прославил эту фамилию?

Военно-политический союз

История князей Черкасских — это часть истории нашего государства, часть истории формирования черкесской диаспоры в Москве, истоки которой восходят к 1550-м годам.

В середине XVI в. черкесские князья и Русское государство сталкиваются со сходными проблемами — Турция и ее вассал Крымское ханство вторгались разорительными походами как в русские, так и в черкесские пределы. Москва была крайне заинтересована в создании антикрымской коалиции, а черкесы, как никто другой, мыслились идеальными военно-политическими партнерами для осуществления такого проекта.

В исторических источниках фигурируют порядка ста пятидесяти Черкасских за 450 лет. При всех царях от Ивана Грозного до Петра Великого в Боярскую думу входили по два представителя от рода Черкасских

Во-первых, Черкесия в это время политически и культурно доминировала на Северном Кавказе и осуществляла контроль над важнейшими военно-стратегическими и торговыми путями в регионе. Во-вторых, черкесы уже имели успешный опыт противостояния крымскому войску; о сокрушительных ударах черкесской конницы по крымцам свидетельствовал не один исторический источник.

Современный историк Н.Смирнов писал: «Нет сомнения, что уже в то время (середина XVI в.) русское правительство отдавало себе отчет в том, какое важное значение имеет Кабарда для поддержания добрососедских отношений России с народами Кавказа и с Ираном и для охраны южных пределов. Нельзя забывать, что устье Волги и Астрахань могли быть в безопасности только тогда, когда спокойно было в Кабарде».

Выгодный союзник в лице России был нужен и черкесским князьям. При Иване Грозном военно-политическое могущество России возрастало, а успешное взятие Казани и Астрахани серьезно повышало интерес черкесов к России в сложной внешнеполитической игре.

Адыгские посольства от бесленеевцев, жанеевцев, абазин, кабардинцев направлялись ко двору русского царя трижды — в 1552, 1555 и 1557 гг. и ставили вопрос не только о помощи против Крымского ханства, но и, как предполагают современные историки, о предоставлении черкесам от России огнестрельного оружия. Посольство 1557 г. от кабардинского князя Темрюка Идарова завершилось подписанием взаимовыгодного военно-политического союза Кабарды и России.

С 1550-х гг. черкесская знать абсолютно легитимно стала выезжать на военную службу в Москву. Военное отходничество, или, по выражению историка профессора К.Дзамихова, «княжеский выезд», и ранее было органичной составляющей черкесской всаднической культуры. География черкесского военного служения поражает воображение — Сарай-Бату, Бахчисарай и Стамбул, Каир и Краков, Москва и Вильно… Черкесские конники с их репутацией храбрых и верных присяге воинов с радостью принимались при дворах ведущих европейских и восточных государств.

Можно только предполагать, почему черкесских князей и уорков привлекали иностранные армии. Возможно, постоянная служба была идеальной возможностью для постоянного поддержания военного образа жизни. Или их влекла в дальние страны невозможность сделать карьеру и удовлетворить здоровые амбиции у себя на родине по причине соперничества ведущих княжеских домов? А может быть, это была психологическая жажда простора и бескрайних горизонтов, о которых еще в начале XV в. написал архиепископ Сольтание Иоанн де Галонифонтибус, автор первого развернутого описания культуры и быта средневековой Черкесии: «Этот народ чрезвычайно талантлив и способен к различным делам, но не в своей собственной стране»…

Русский царь — кабардинский зять

Военно-политический союз Москвы и Кабарды был закреплен союзом матримониальным. К этому времени царь Иван Грозный овдовел — его первая жена Анастасия Захарьина умерла, и в 1560 г. русские послы отправились на поиски невесты. Достойную царя будущую «первую леди» искали в Польше, Швеции, Англии и даже у западных черкесов, но нашли среди дочерей старшего кабардинского князя Темрюка. Белолицая, с точеными чертами лица и блестящими глазами, стройная — Кученей произвела впечатление на послов Ф.Вокшенина и С.Мякинина, посланных русским царем на Северный Кавказ.

Однако свою дочь Кученей князь Темрюк в Москву не отпустил. Темрюк, ранее не выдававший дочерей в Россию, хотел не проиграть в новой дипломатической игре и убедиться в серьезности намерений со стороны будущего зятя.

Царь Иван Грозный приказывает сделать «парсуну» (так назывались в то время портреты) юной княжны, взглянув на которую был поражен красотой черкешенки.

Летом 1561 г. дочь Темрюка Кученей со своим братом Салтанкулом (позже в крещении получившим имя Михаил) приехала в столицу как официальная царская невеста.

О том, какой увидели Москву Темрюковичи, прибывшие в сопровождении свиты, невозможно судить, так как отсутствуют соответствующие источники. Зато европейцы писали о Москве XVI в. вполне достаточно, чтобы мы могли понять, какой она предстала взору кабардинских князей. Так, дипломат Сигизмунд фон Герберштейн писал: «Самый город — деревянный и довольно обширен; издали он кажется еще обширнее, чем на самом деле, ибо пространные сады и огороды при каждом доме делают город больше».

Знатных и богатых женщин на улицах практически не было — боярыни находились в теремах, «за двадцатью семью замками, заперты на двадцать семь ключей».

Темрюковичам отвели хоромы возле Кремля, и вскоре состоялись смотрины. Иван Васильевич «княжне Черкасской велел быть на своем дворе, смотрел ее и полюбил», как напишет позже об этом летописец. Царь назвал Кученей Темрюковну своей невестой и по древнему обычаю подарил ей кольцо и платок, шитый жемчугом.

 Есть и другая, литературная, версия знакомства царя с будущей царицей, более романтическая. Якобы Грозный впервые увидел Кученей, одетую как сокольник, на царской охоте. В охотничьем азарте царь сорвал с сокольника, прекрасно управлявшегося с конем, шапку и увидел перед собой красавицу-горянку. О красоте черкесской княжны сообщают все без исключения источники, даже те, авторы которых принадлежали к группировкам, не благоволившим Черкасским.

Вскоре Кученей была крещена и стала Марией Черкасской, а 21 августа 1561 г. была обвенчана с царем Иваном Грозным: «И нача с царицею своею царь и великий князь Иван Васильевич, с великою княгинею Мариею Темрюковною царствовать любезно».

Некоторые биографы Кученей считают, что она — прототип шамаханской царицы из «Сказки о золотом петушке» А.Пушкина. И даже если это не так, вспомним строки Пушкина еще раз — ведь утвердительного ответа или явного отрицания все еще нет.

…Вдруг шатер

Распахнулся… и девица,

Шамаханская царица,

Вся сияя как заря,

Тихо встретила царя.

Как пред солнцем птица ночи,

Царь умолк, ей глядя в очи…

Современники писали, что Мария легко могла управлять конем, не вела затворническую жизнь за стенами своего дома, охотно сопровождала царя на охотах и богомольях в подмосковных монастырях. Известные русские историки Н.Карамзин, С.Соловьев описывали Марию как женщину крутого нрава и дали ей немало нелестных характеристик. Они же считают, что Мария и ее родственники инициировали опричнину…

Фото герб рода Черкасских

Клан Черкасских

О каждом из родственников Марии Темрюковны — Темрюковичах, Камбулатовичах, Сунчалеевичах, Бековичах — можно написать отдельную академическую монографию или художественную книгу, полную страстей, подвигов и дворцовых интриг. В исторических источниках фигурируют порядка 150 Черкасских за 450 лет. При всех царях от Ивана Грозного до Петра Великого в Боярскую думу входили по два представителя от рода Черкасских. Из 34 родов, заседавших в Боярской думе, князья Черкасские в 1700 г. владели наибольшим количеством — более 12 тысяч — зависимых крестьянских дворов.

Шесть князей Черкасских были воеводами, причем преимущественно в крупных, стратегически и экономически значимых городах — Смоленске, Казани (дважды), Астрахани, Тобольске, Новгороде (дважды).

Князь Иван Борисович, к примеру, при царе Михаиле Федоровиче был фактическим главой правительства, возглавлял Иноземный и Стрелецкий приказы, а князь Петр Борисович при императрице Елизавете стал московским губернатором.

Князь Михаил Алегукович Черкасский выехал на службу из Кабарды в Москву в 1664 г., позже входил в ближний круг царя Петра I. Интересно, что царь Петр, возвратясь из Европы, рубил топором боярские бороды, но оставил их только Патриарху Московскому и всея Руси Адриану, князю Михаилу Алегуковичу Черкасскому и боярину Т.Стрешневу. Во время отъездов из Москвы царь поручал «ведать дела» князю Черкасскому. После Азовских походов по распоряжению Петра князю Черкасскому был присвоен титул первого генералиссимуса России.

Алексей Михайлович Черкасский, родившийся в 1680 г., был обер-комиссаром Петербурга, отвечал за масштабные стройки, осушение болот, руководил возведением Петропавловской крепости, дворцов Петергофа, Царского Села и Монплезира. Позже был губернатором Сибири, стал сенатором, действительным тайным советником и кабинет-министром, а в конце жизни стал даже великим канцлером и фактически министром иностранных дел — президентом Коллегии ино­странных дел.

Черкасские были в родстве с самыми высокопоставленными и родовитыми кланами России — князьями Прозоровскими, Пожарскими, Одоевскими, Шереметевыми, Трубецкими. На рисунках барона Мейерберга, посетившего Россию в XVII в., видно, что на территории Кремля у Спасских ворот стоял Черкасский дом с огромным подворьем. Михаил Загоскин приводит описание Кремля конца XVII столетия: «…налево, к собору Василия Блаженного, высоко поднимались огромные хоромы ближних бояр: Ивана Васильевича Морозова и князя Якова (до крещения Урускан-Мурза. — Н.Н.) Куденетовича Черкасского». Князьям Черкасским и их потомкам принадлежали Марьина Роща, Останкино, Троицкое, Черкизово и другие земли. На землях князей Черкасских, называемых «Черкасские огороды», был построен в конце XVIII в. странноприимный дом, ныне — здание НИИ скорой помощи им.Н.В.Склифосовского.