27 июля — значимая дата в истории Адыгеи. Именно в этот день в 1922 году Президиум ВЦИК принял решение об образовании Черкесской (Адыгейской) автономной области. Среди тех, кто внес существенный вклад в становление государственности адыгов (черкесов), будет яркой звездой светить имя Шахан-Гирея Умаровича Хакурате. Он всю свою сознательную жизнь стремился вывести Адыгею на самые передовые рубежи в экономическом и социальном развитии не только на Северном Кавказе, но и в СССР.

Выдающийся сын адыгского народа родился 28 апреля (10 мая) в ауле Хаштук в семье крестьянина-середняка Умара и Хасижи Хакурате. Он рано познал тяжелый труд, нелегкую долю трудового народа, особенно бедняков, составлявших немалую часть жителей родного аула. В 1899 году окончил Панахес­ское одноклассное училище, а в 1905 году — Екатеринодарскую военно-фельдшерскую школу и стал первым фельдшером среди адыгов. Служил в Екатеринодарской городской управе, работал в городской больнице, Кубанской войсковой сельскохозяйственной школе.

Революционная деятельность

Шахан-Гирей Умарович Хакурате рано начал вести революционную работу, связал свою деятельность с рабочими кружками Российской социал-демократической рабочей партии. В 1908 году он был арестован и выслан за пределы Кубанской области, жил в Осетии, затем в Новороссийске, вел нелегальную революционную работу.

В 1917 году после Февральской революции Шахан-Гирей Хакурате отправляется в Екатеринодар и выступает за передачу власти на местах в руки Советов. С первых дней установления советской власти на Кубани находится в гуще революционных событий. В годы Гражданской войны участвовал в красно-зеленом движении против деникинских частей на Черноморском побережье. В 1920 году добровольцем вступил в ряды Первой конной армии, был секретарем комячейки полка.

Реализация большевистской программы по национальному вопросу на Северном Кавказе столкнулась с определенными трудностями и в первую очередь с отсутствием кадров, разделяющих основные положения большевистской программы по данному вопросу. По ходатайству Горского исполкома Кубано-Черноморский комитет РКП(б) отозвал Шахан-Гирея Хакурате из Новороссийска и направил его для работы в исполкоме. 20 июля 1921 г. он был кооптирован в члены исполкома и избран председателем. Приход в Горский исполком Шахан-Гирея Хакурате сыграл большую роль в укреплении и поднятии авторитета исполкома и поставил вопрос о выделении горцев Кубани и Черноморья в самостоятельное национально-территориальное государственное образование на практические рельсы.

Настойчивая деятельность Шахан-Гирея Хакурате после трехкратного обсуждения на заседании Президиума ВЦИК данного вопроса привела к появлению 27 июля 1922 г. постановления «Об образовании «Черкесской (Адыгейской) автономной области». Область была образована в составе трех округов путем выделения аулов на территории Екатеринодарского и Майкопского отделов, включавших чересполосно русские населенные пункты (с их согласия) в состав автономной области.

7-10 декабря 1922 г. в ауле Хакуринохабль состоялся I областной съезд Советов Адыгеи, на нем и завершилось образование Адыгейской автономной области. Съезд единогласно избрал Шахан-Гирея Умаровича Хакурате председателем облис­полкома.

Экономическое и культурное строительство

Хакурате стоял у истоков всех важнейших начинаний в области экономического и культурного строительства в Адыгее. Первое профессиональное учебное заведение — педагогический техникум, открытый весной 1925 г., был его детищем. По инициативе Шахан-Гирея Умаровича Хакурате был организован массовый поход по ликвидации неграмотности в Адыгее — I и II культпоходы. В них отличились студенты и преподаватели педтехникума. Классик адыгейской литературы Тембот Керашев в статье «Опыт борьбы Адыгеи за сплошную грамотность» особо подчеркнул, что без педтехникума решение этой задачи растянулось бы на многие годы. Техникум носил имя Шахан-Гирея Умаровича Хакурате. Также были созданы Адыгейский научно-исследовательский институт, областной историко-краеведческий музей, книжное издательство и многие другие социально значимые объекты, внесшие существенный вклад в становление государственности Адыгеи, развитие науки, культуры, литературы и искусства некогда бесписьменного народа.

Переломным этапом в развитии Адыгеи стали индустриализация и коллективизация. Многие тогда были уверены, что новый общественный строй — социализм — будет построен быстро, и сознательно шли на жертвы, неудобства и тяготы, считая их временными. Энтузиазм, «ударничество» в годы первой пятилетки, стахановское движение в период второй пятилетки выливались в мощные пропагандистские кампании, вдохновлявшие широкие массы рабочих на самоотверженный труд. Не быть «ударником», «стахановцем» в начале 1930-х годов означало в общественном мнении, особенно молодежи, поставить себя вне общества. Именно так под непосредственным руководством Шахан-Гирея Умаровича Хакурате строились многие объекты национальной промышленности, включая Адыгейский консервный комбинат в пос.Яблоновском, ставший одним из крупнейших пищевых предприятий юга России в 70-е годы ХХ в.

По инициативе Шахан-Гирея Хакурате Северо-Кавказским крайкомом ВКП(б) была принята развернутая программа экономического и культурного развития национальных областей северокавказского региона, призванная обеспечить численное преобладание рабочих-националов в промышленности автономных областей, организацию курсов для горцев по подготовке к поступлению на рабфаки, в учебные заведения.

Ломка вековых традиций и устоев основной массы населения — крестьянства, борьба с кулачеством, конечно, не могли обойтись без перегибов.

Изначально область набрала очень высокие темпы коллективизации. Подумать только: к весне 1930 г. было объединено 93% крестьянских хозяйств (по стране до 60%). Словно комета, разрезая фарами ночной мрак, из аула в аул, с общего собрания на другое колесила машина Старика (так звали партийные товарищи председателя облисполкома). Старик появлялся как нельзя кстати, и на собрании, где уже, казалось, верх одержали кулаки и муллы, наступал перелом.

Тогда смогли устоять 71% хозяйств, но к концу борьбы за колхозы эта цифра возросла до 96%. Слово «единоличник», писал Тембот Керашев, стало в народной массе презрительной кличкой, и единоличник испытывал ложный стыд: хочет вступить обратно в колхоз, но стыдится того, что ему придется пройти комиссию тех, с которыми он дрался против колхоза весной.

Небывало поднялась активность женщин-черкешенок, и преобладание заработка черкешенки в колхозах над мужским стало нередким явлением. В Ассоколае, например, женщины-активистки на опыте долголетней унаутской (бесправной) беспросветной жизни убедились, что только советская власть и колхоз дадут им желанный «свет жизни» и «непопрекаемый кусок», организовали «красный обоз», сами взяли в руки вожжи и проехали тряский путь до Краснодара, где отрапортовали перед зданием Адыгейского облисполкома и лично Хакурате со знаменами на облучках мажар. А ведь несколько лет назад черкешенку невозможно было представить себе с вожжами в руках.

Стремление к знаниям

Массы жадно потянулись к знаниям. Произошел огромный скачок от глухого нежелания учиться до нехватки мест в пунктах ликбеза, не говоря уже о 100%-ной явке по всеобучу. Известен случай, когда три девушки-адыгейки тайком от родителей уехали в Краснодар на учебу. В итоге Адыгея «первая и единственная на Северном Кавказе пришла к ленинским дням с отличными результатами по ликбезу» и в апреле 1931 г. была удостоена переходящего Красного Знамени Наркомпроса РСФСР и Центрального совета общества «Долой неграмотность», денежной премии в 5 тыс. руб. и кинопередвижки.

Успешно Адыгея завершила и коллективизацию. Центральные газеты писали, что Адыгея стала первой в СССР областью сплошной коллективизации. В колхозы вступило к середине 1931 г. 98,8% крестьянских хозяйств области.

Эти успехи можно напрямую отнести к деятельности областной партийной организации и лично Хакурате.

С 1922 г. Шахан-Гирей Умарович Хакурате избирался делегатом ряда Всесоюзных и почти всех Всероссийских съездов Советов, был членом ЦИК СССР нескольких созывов и членом ВЦИК РСФСР до конца своей жизни, участвовал в работе XVI Всесоюзной партийной конференции, был делегатом XVI-XVII съездов ВКП(б), избирался членом Северо-Кавказского и Азово-Черноморского крайкомов партии и крайисполкомов. Его хорошо знали и с уважением к нему относились рабочие и представители интеллигенции Краснодара, Новороссийска и других городов Кубани и Северного Кавказа. 8 раз единогласно переизбирался председателем Адыгейского облисполкома, в 1932-1935 гг. являлся первым секретарем Адыгейского обкома ВКП(б).

В характеристиках, данных Шахан-Гирею Умаровичу Хакурате для центральных органов власти, отмечалось: «Вполне дисциплинированный. Политическая устойчивость есть. Умеет владеть собою. Наклонности к склокам не имеет. В Адыгейской области является наиболее выдержанным коммунистом черкесской национальности. В национальной политике вполне выдержан, уклонов не имеет. Является фактическим руководителем работы. Вполне инициативен. Аккуратный исполнитель. Охватить работу умеет. В проведении намеченного настойчив. Место и значение своей работы понимает. Имеет широкий кругозор. На данной работе является незаменимым. Энергичен. Пользуется популярностью среди населения области».

Шахан-Гирей Умарович Хакурате был любим народными массами. Его скромно обставленный кабинет с железной кроватью, покрытой солдатским одеялом, на случай, если за полночь заработается, был всегда полон посетителей, а сам он жил с матерью недалеко от здания Адыгейского облисполкома в небольшой двухкомнатной квартире. Вечерами часто собирались товарищи по работе, ходоки из аулов и станиц Адыгеи. К нему с просьбами обращались и стар и млад. Шахан-Гирей Умарович Хакурате всегда вникал в суть их проблем и оказывал помощь и содействие. Он вышел из народа, всегда стоял близко к нему и являлся подлинно народным руководителем, вожаком.

Вспоминает бывший директор педтехникума Клавдия Батурина, которая Северо-Кавказским крайкомом партии была направлена на работу в Адыгею: «Как устроились на жительство, привыкаете к новой работе?» — спросил меня Шахан-Гирей Умарович Хакурате. «Знала бы — не приехала», — с обидой в голосе выдавила я из себя. Хакурате молчал, потом остановился около меня и негромко с какой-то озабоченностью в голосе сказал: «Партия в настоящее время не может пока считаться с личными желаниями своих членов. Это, может быть, будет когда-нибудь. А сейчас надо работать там, где нужнее». Слушая его, я не могла поднять глаза, выговорить хотя бы слово. По дороге на работу ругала и казнила себя за то, что пыталась личные интересы противопоставить партийным».

Невосполнимая потеря

Конечно, вся эта напряженная работа не могла не сказаться на здоровье Ш.У.Хакурате. В 1933 г. у него случился первый инфаркт, после лета 1935 г., когда много ездил в сильную жару по области, в сентябре ударил второй.

5 октября 1935 г. на 53-м году жизни от атеросклероза венечных сосудов сердца с осложнениями, которые привели к параличу сердца, в Москве, в Кремлевской больнице, умер основатель и бессменный руководитель Адыгейской автономной области Шахан-Гирей Умарович Хакурате. Гроб с телом Хакурате был доставлен в Краснодар специальным поездом и установлен для прощания в актовом зале Адыгейского педтехникума. Десятки делегаций с заводов и фабрик Краснодара, колхозов, совхозов из близлежащих районов Кубани и Адыгеи, десятки тысяч жителей пришли проститься с Хакурате. 10 октября под прощальные зал­пы артиллерийского салюта он был похоронен в сквере напротив здания Адыгейского обкома партии и облисполкома на площади Сталина.

В целях увековечивания имени Шахан-Гирея Умаровича Хакурате постановлением бюро обкома ВКП(б) и облисполкома от 16 октября 1935 г. было принято решение о переименовании Тахтамукайского района в Хакуратенский, аула Хаштук в аул им.Хакурате, удовлетворена просьба рабочих и служащих Адыгконсервкомбината о присвоении комбинату имени Хакурате, присвоено имя Хакурате областной колхозно-совхозной школе, Адыгейской областной больнице, колхозу «Пахарь», Ивановской НСШ Еленовского сельсовета. Железнодорожный разъезд Кошехабль был переименован в станцию Хакурате. В апреле 1936 г. объединенное заседание бюро Адыгейского обкома ВКП(б) и президиума облисполкома обратилось с просьбой в Азово-Черноморский крайком ВКП(б) и крайисполком, чтобы они вышли с ходатайством в ЦК ВКП(б) и СНК СССР о сооружении памятника на могиле Шахан-Гирея Умаровича Хакурате.

Несправедливое забвение

Как известно, в январе 1937 г. в Москве состоялся громкий «процесс антисоветского троцкистского центра», сопровождавшийся широкой пропагандистской кампанией. Затем с 23 февраля по 5 марта состоялся Пленум ЦК ВКП(б), обсудивший вопрос о задачах партийных организаций в связи с предстоящими выборами в Верховный Совет СССР на основе новой Конституции, принятой 5 декабря 1936 г. В заключительный день работы Пленума ЦК ВКП(б) с докладом «О недостатках партийной работы и мерах ликвидации троцкистских и иных двурушников» выступил И.В.Сталин. Слово «ликвидация» говорило само за себя. Копируя сценарии московских процессов, организовывались громкие судилища в различных городах, в том числе и на Северном Кавказе, в основном на пленумах партийных комитетов — обкомов, крайкомов, ЦК союзных республик. В стране была создана атмосфера всеобщей подозрительности, нетерпимости и вражды. Фабриковались сенсационные обвинения, одно нелепее другого.

В ряде партийных организаций и трудовых коллективов имелись отдельные карьеристы-коммунисты, старавшиеся выдвинуться на репрессиях против членов партии и тем самым застраховать себя от возможных обвинений в недостатке бдительности. Если за определенное время партийный руководитель не нашел «вредителей», его исключали из партии за притупление политической бдительности.

В колесо репрессий против партийно-советского руководства Адыгеи был зачислен в разряд «врагов народа» и Хакурате, и его имя на 20 лет было предано забвению. По сфабрикованному «адыгейскому делу» было привлечено более двух десятков видных государственных, партийных, советских и хозяйственных руководителей, многие из которых были приговорены к исключительной мере наказания — расстрелу. Подробный анализ происходивших в те годы в ­Адыгее событий содержится в ряде работ известного российского историка Т.П.Хлыниной.

На состоявшейся 30 мая — 2 июня 1938 года IX областной конференции ВКП(б) Адыгейской автономной области по отчетному докладу обкома ВКП(б) за время с мая 1937 года по май 1938 года было принято особое решение:

«Конференция поручает новому составу бюро обкома, исходя из выступлений ряда делегатов (далее следуют фамилии 9 делегатов) о враждебной, контрреволюционной работе бывшего секретаря обкома Хакурате, поставить вопрос перед крайкомом и ЦК ВКП(б) о снятии его имени с района, улиц, колхозов и совхозов. Секретарь ОК ВКП(б) Чекаловский».

Следует отметить, что никакого уголовного дела против Шахан-Гирея Умаровича Хакурате не возбуждалось и в архивах нет «дела Хакурате». Тем не менее все эти огульные обвинения делегатов партийной конференции, произнесенные в целях самозащиты, чтобы их не обвинили в отсутствии «политической бдительности», послужили основой, чтобы имя организатора Адыгейской автономной области Шахан-Гирея Умаровича Хакурате почти на два десятилетия исчезло из исторической памяти адыгов. Вскоре после конференции захоронение Хакурате было ликвидировано.

«Спальни наши были на втором этаже учебного здания, окна которого выходили на ул.Красную, а через нее — сквер, где был похоронен известный революционер, советский и партийный работник Шахан-Гирей Умарович Хакурате. Однажды утром, когда мы проснулись, в окно увидели, что могилы Хакурате уже нет на месте, земля разровнена и посажены цветы. Вскоре нас собрали на митинг и объявили, что Хакурате был «врагом народа». Трудно было этому поверить… Но мы были приучены верить официальным заявлениям, и у нас в душах закралось какое-то сомнение», — писал Ш.С.Шу, бывший студент педтехникума.

Возвращение

После Шахан-Гирея Умаровича Хакурате первым секретарем обкома ВКП(б) был избран А.В.Мовчан, выходец из крестьянской семьи, родом из Полтавской губернии, член партии с 1920 г. С января 1934 г. работал вторым секретарем Адыгейского обкома ВКП(б). Он был освобожден от должности как «не оправдавший доверия партии». 17 ноября 1937 г. А.В.Мовчан был осужден. Его «вина» состояла в том, что он проглядел национальных буржуазных националистов, пробравшихся в бюро обкома, где он был секретарем, и, по сути, «являлся участником контрреволюционной буржуазно-националистической организации, существовавшей в Адыгейской автономной области с 1922 г.», бессменным руководителем которой был Шахан-Гирей Умарович Хакурате. Сменивший его Д.Г.Елин уже в мае 1938 г. по доносу начальника НКВД по ААО был арестован и освобожден от занимаемой должности. После подробных объяснений и проверок в ЦК ВКП(б) он был полностью реабилитирован, а начальник НКВД по ААО П.С.Долгопятов, на совести которого были многие осужденные партийные работники Адыгеи, «был осужден как провокатор и враг». Д.Г.Елин с 1938 г. руководил строительством и затем возглавил Краснодарский ЗИП, один из крупнейших заводов в стране, активный участник Великой Отечественной войны. Впоследствии все проходившие по так называемому «адыгейскому делу» были после ХХ съезда КПСС реабилитированы.

5 ноября 1967 года был установлен бюст у административного здания рисосовхоза, носившего имя Хакурате, в ауле Афипсип. Позднее появились улицы его имени в Майкопе и Краснодаре. В сентябре 1987 г. на здании бывшего Адыгейского обкома партии и облисполкома в Краснодаре была установлена мемориальная доска, посвященная Шахан-Гирею Умаровичу Хакурате.

Мы в большом долгу перед этим удивительным человеком, перед памятью о Шахан-Гирее Умаровиче Хакурате. К сожалению, выдающийся сын адыгейского народа, патриот-интернационалист не имеет сегодня ни могилы, ни памятника.

Справка

Национально-государственное строительство в Адыгее активно развернулось непосредственно после окончания Гражданской войны и протекало в исключительно сложных условиях.

Вопрос о выделении в самостоятельную автономную область впервые был положительно решен пленумом Горского исполкома 6 декабря 1921 года и внесен на рассмотрение очередного III горского съезда (7–12 декабря 1921 года).

Выполняя волю всего адыгейского народа, съезд постановил: «…в срочном порядке разработать вопрос о выделении горцев Кубани и Черноморья в автономную область. После чего принять меры к возбуждению соответствующего ходатайства перед центром».

Вопрос о выделении черкесов (адыгов) в автономию рассматривался в Наркомнаце РСФСР трижды — 26 января, 17 и 22 мая 1922 года. 27 июля 1922 года Президиум ВЦИК принял решение об образовании Черкесской (Адыгейской) автономной области.

В декабре того же года в ауле Хакуринохабль состоялся учредительный (первый) съезд Советов области, на котором присутствовал 151 делегат. Съезд обсудил важнейшие вопросы хозяйственного и культурного строительства в Адыгее и принял соответствующие решения. Был избран областной исполнительный комитет, его председателем стал Шахан-Гирей Умарович Хакурате. Впоследствии на посту первого секретаря Адыгейского обкома КПСС он внес большой вклад в становление областной автономии.

С 1922 года Адыгея находилась в составе различных территориальных образований юга России в качестве автономной области. С 1937 по 1991 год была составной частью Краснодарского края. Постановлением Президиума ВЦИК от 10 апреля 1936 года к Адыгейской автономной области (ААО) был присоединен город Майкоп, куда перевели центр области, ранее находившийся в Краснодаре.

Постановлением Президиума ВЦИК СССР от 13 октября 1937 года Азово-Черноморский край, куда с 10 июля 1934 года входила и ААО, был разделен на Краснодарский край с центром в Краснодаре и Ростовскую область с центром в Ростове-на-Дону.

Краснодар был административным центром области с 1922 по 1936 год. То есть у Адыгеи первой столицей был город Краснодар, и вот уже 82 года ею является Майкоп.

Республика Адыгея была образована в 1991 году. Становление ее государственности как субъекта Российской Федерации завершилось принятием в марте 1995 года Конституции Республики Адыгея. Позже молодая республика вошла в состав Южного федерального округа.