Имя художника, этнического адыга, родившегося в Америке, Зака Кахадо известно во всем мире. Его работы участвуют в выставках в городах США, Германии, Франции, России. Его новая серия работ «СУЩЕСТВОВАНИЕ-СО-СУЩЕСТВОВАНИЕ» представлена в Северокавказском филиале Государственного музея Востока, экспозиция работает до 29 сентября. О культурном разнообразии и о том, как удалось человеку, родившемуся в Штатах, сохранить свою национальную идентичность, — в материале «СА».

Искусство не должно быть простым

Зак вырос в итальянском квартале Патерсона — крупнейшего города штата Нью-Джерси. Когда играл с соседскими ребятами, его часто принимали за итальянца. Он разговаривал с братом на адыгском, а дети, не знавшие этого языка, думали, что они говорят по-итальянски. Родители Зака тоже родились и выросли в Америке, однако культуру, традиции и национальный язык сохранили.

— Дома была национальная еда, говорили на родном языке, нас растили в соответствии с адыгэ хабзэ. Родители часто рассказывали истории из нартского эпоса, о Сосруко, Ащемэз, Сатаней. А по телевизору видел Бэтмена. Это было здорово: находясь в Патерсоне, Нью-Йорке, осознавать себя частью маленького народа с другой культурой. Благодаря тому, что Америка многонациональна, я впитал дух культурного разнообразия, терпимости. И считаю прекрасным, когда собираются представители разных культур. Мои последние работы как раз об этом — о сосуществовании разных людей, культур, поколений, — рассказывает Зак.

В 12-летнем возрасте он вместе с семьей переехал жить в Иорданию. Его мать работала медсестрой, и сюда ее пригласили для помощи в организации госпиталя, а детей устроили в Международную черкесскую школу. Здесь Зак совершенствовал свой родной язык и уже не просто на нем разговаривал, но и научился писать и читать. Благодаря чему он позже легко овладел арабским и русским языками.

— Я с детства хорошо рисовал, и мама говорила, что буду художником. Однажды в Иордании объявили конкурс на лучший детский рисунок на тему военного конфликта между Палестиной и Израилем. На подготовку давался месяц, и моя работа тогда заняла первое место. Социально значимые темы, права человека — интересные для меня направления, — говорит он.

После нескольких лет жизни и обучения в Иордании Зак вернулся в Америку и поступил в университет по специальности «политолог». Затем какое-то время работал в ООН. Но нашел он себя именно в творческой профессии и все свои знания в области прав человека сумел передать именно через искусство. Первая серьезная выставка, в которой принял участие Зак, состоялась в Москве в 2006 году.

Через свою маленькую историю, мальчика из диаспоры, хотел рассказать историю всего народа и общества в целом.

По мнению самого художника, искусство не должно быть простым, и его произведения чаще отражают сложные социокультурные явления и проблемы, одним словом — реальность и все ее грани.

— Мое творчество это не фэнтези, не романтическая история. Это реальность, любовь и боль, которые должны поражать воображение. Меня вдохновляет родная культура. В нашей истории были драматические события — война, выселения. Но моя выставка «СУЩЕСТВОВАНИЕ-СО-СУЩЕСТВОВАНИЕ» — это не попытка обвинить кого-то. Все эти события в прошлом. Жизнь продолжается, и экспозиция о ее торжестве, несмотря на трагедии. Через свою маленькую историю, мальчика из диаспоры, хотел рассказать историю всего народа и общества в целом, — говорит он.

Своими работами Зак хочет сформировать своеобразный культурный диалог.

За последние годы творческого поиска ему удалось развить собственный стиль как способ осознанного культурно-эстетического отношения к действительности. Поэтому некоторые критики ставят его работы «в авангарде неочеркесского искусства».

Фото Татьяна Дубовик

Черный цвет не несет негативного значения

В выставку «СУЩЕСТВОВАНИЕ-СО-СУЩЕСТВОВАНИЕ» вошли 18 работ, которые он создавал с 2016 года, некоторые сделаны в этом году. Первыми увидели новую серию картин Зака жители Кабардино-Балкарии — исторической родины предков художника. Экспозиция размещалась в Национальном музее КБР.

— Некоторые работы уже выставлялись, но в таком целостном виде экспозиция предстала перед зрителями впервые. Возможно, это произошло бы и раньше, но как только я создавал новую работу, на нее тут же находился покупатель. Это неплохо, жить ведь тоже как-то надо, — улыбается Зак.

Наряду с традиционными холстом, маслом художник использует землю, лен, огонь, предметы старины.

— Земля привезена с родины моих предков, села Анзорей Кабардино-Балкарской Республики. Работать с ней очень интересно, она фактурная и живая, трескается, пересыхает, и получаются необыкновенные узоры. Также люблю огонь и пепел. Черный цвет, который часто встречается в моих работах, — не символ траура, на адыгском черный — «фыцэ», дословно переводится как «хорошее слово», «доброе имя». Он не несет негативного значения, — рассказывает художник.

На многих его картинах можно встретить круги как символ того, что плохое всегда сменяется хорошим. Отдельного внимания заслуживают элементы адыгской культуры — старый клинок кинжала с новой рукоятью, черкеска, шичепшин, а в одной из работ использованы старые железнодорожные гвозди. Черкеску и клинок Заку подарили друзья. Адыгский струнно-смычковый инструмент шичепшин сделали специально для произведения. А гвозди художник нашел на московском вокзале во время прогулки с сыном.

— Эти гвозди я увидел на пересечении путей и сразу понял, что они мне нужны. Стал выяснять, можно ли их забрать. Оказалось, что они принадлежали к довоенному времени и скрепляли рельсы, по которым поезда шли в Ростов, — говорит Зак.

Гвозди — не единственный предмет в экспозиции, связанный с железной дорогой. Картины установлены на распиленных шпалах, а дерево, по мнению Зака, гармонично дополняет его работы.

Фото Татьяна Дубовик

Дома мы говорим на трех языках

Сегодня художник большую часть времени живет в Москве, несколько месяцев в год проводит в Нью-Йорке, иногда в Париже и Дубае.

— Меня тянет на Кавказ, здесь моя душа. Мне дорог и Нью-Йорк — город, где знаю каждую улицу и который сегодня смело можно назвать столицей современного искусства. Большая, динамичная Москва тоже очень нравится, — говорит Зак.

В Москву он переехал вслед за братом Джабахом Кахадо — известным фотографом, сотрудничающим с такими журналами, как Om, Vogue, Bazаar. Несмотря на разные направления в творчестве, братья часто советуются и поддерживают друг друга, при этом каждый идет своей дорогой, четко осознавая свое место в мире.

Рассказывая об источниках вдохновения, Зак говорит, что его главный вдохновитель — 4-летний сын. Одну из своих работ — картину с медным торсом в треугольнике под названием «Душа бога» мастер сделал, когда получил известие о рождении ребенка. Пирамиду из автомобильных шин, которую автор считает центральной композицией выставки, он создал под впечатлением от того, с каким восторгом сын собирал детскую пирамидку.

— У нас дома вы встретите и адыгский халюж, и русский борщ, и американский гамбургер. Мы говорим на всех трех языках, и, на мой взгляд, это очень красиво. Хотелось бы, чтобы сын впитал в себя все, но при этом хорошо знал историю, ислам и не стеснялся быть самим собой, — говорит Зак.