Сколько в Адыгее бригад скорой помощи? Чем экстренный вызов отличается от неотложного? Что самое сложное в работе сотрудников скорой? Это и многое другое в преддверии даты узнала «СА», побывав на Адыгейской республиканской станции скорой медицинской помощи.
Единая служба

Еще два года назад в Адыгее в районах при каждой ЦРБ были собственные бригады скорой помощи. Сегодня это единая централизованная служба, которая принимает все экстренные и неотложные вызовы. В нее вошли службы экстренного реагирования, скорая помощь и санитарная авиация. Управление всеми бригадами скорой медпомощи по республике ведет одна служба. Все автомобили оснащены системой ГЛОНАСС­ и видны в режиме онлайн, также подключены система контроля топлива и система контроля зажигания.

— Централизация хороша тем, что в случае нехватки бригад диспетчерская служба привлекает бригады из других районов, выбирая ту, у которой наименьшее время доезда до адреса. Например, если машина из Понежукая уехала на госпитализацию в Майкоп, то она будет отсутствовать 3-4 часа. И в этом случае мы можем привлечь машину из Адыгейска, Габукая, даже из Яблоновки. Диспетчер видит время доезда каждой свободной бригады и понимает, что эта вернется через 4 часа, а та будет на месте уже через 30 минут, значит, есть смысл ее задействовать. Ранее это было невозможно, — рассказал главврач Адыгейской республиканской станции скорой медицинской помощи и Центра медицины катастроф Ахмед Сиюхов.

Помимо этого произошла синхронизация со службами чрезвычайных ситуаций.

Фото: Татьяна Дубовик

Республиканскую станцию скорой медпомощи и Центра
медицины катастроф возглавляет Ахмед Сиюхов

— У нас есть центр медицины ка­тастроф — структура, которая взаимодействует с МВД, МЧС, ФСБ и при возникновении чрезвычайных ситуаций должна максимально эффективно участвовать в их ликвидации. С учетом объединения всех структур скорой медпомощи мы можем задействовать все силы и средства нашей службы, — добавил Ахмед Сиюхов.

Сегодня в республиканской службе скорой медицинской помощи 51 бригада, включая 2 бригады санавиации и бригаду центра медицины катастроф. 19 бригад обслуживают Майкоп, 6 — Майкопский район.

Шовгеновская подстанция охватывает 4 района: Шовгеновский, Гиагинский, Красногвардейский и Кошехабльский, за которыми закреплены 11 бригад, дислоцирующиеся в различных населенных пунктах. Яблоновская подстанция обслуживает Адыгейск, Теучежский и Тахтамукайский районы — всего 13 бригад. Логистическая схема построена таким образом, чтобы минимизировать время доезда до определенных населенных пунктов.

Время ожидания

По регламенту доезд на экстренные вызовы составляет 20 минут, на неотложные — до 2 часов.

— К экстренным относятся ДТП, любой случай в общественном месте, инсульты, инфаркты, травмы, вызовы к детям, к беременным и другие случаи, в которых дорога каждая минута. Неотложные — это вызовы по типу «болит голова», несбиваемая температура, повышенное давление. А вот пониженное давление относится уже к экстренным вызовам, поскольку на фоне гипотонии может произойти смерть, — объяснил главврач.

При нескольких равнозначных по срочности вызовах бригада в первую очередь едет туда, куда ближе всего добираться. Также в приоритете вызовы к детям, беременным и лицам 65+ с сопутствующими заболеваниями.
03 или 112?

Как рассказали на станции скорой медпомощи, большой разницы, куда звонить, нет. Но отличия между этими службами все-таки есть.

— Все наши диспетчеры — квалифицированные медработники, которые долгое время сами отработали в бригадах, а теперь по состоянию здоровья либо по возрасту перешли в диспетчерскую службу. Во время приема вызова они внимательно собирают анамнез, определяют сопутствующие заболевания и степень экстренности ситуации. На 112 же работают обычные люди, которые принимают и перенаправляют вызовы в профильные ведомства. По времени обработки звонок на 03 и на 112 ничем не отличается — как только в 112 приняли вызов, мы сразу же видим его в своей программе, задержек не бывает, — разъяснил Ахмед Сиюхов.

Однако в службе 112 работает больше операторов, поэтому в пиковые моменты дозвониться к ним будет проще.

В диспетчерской

Каждый из нас хотя бы раз вызывал скорую помощь, но мало кто знает, как принимают наши вызовы на том конце провода. Отвечают на звонки семь операторов. Их поступает 450-500 в сутки. Во время всплеска заболеваемости COVID-19 число звонков доходило до 850 — таких цифр не было никогда за всю историю республики. Это колоссальная нагрузка как на диспетчеров, так и на сами бригады, которые совершали выездов вдвое больше нормы. Но сегодня все спокойно, станция работает в обычном режиме.

Фото: Татьяна Дубовик

Диспетчер видит время доезда
каждой свободной бригады.

— Скорая помощь Республики Адыгея. Здравствуйте! Говорите адрес. Где вы живете? Хутор Гавердовский. Так, улица Набережная, дом какой? Фамилия, имя, отчество больного. Сколько лет? А куда укусил? Так, пока скорая будет ехать, выпейте, пожалуйста, таблеточку супрастина и приложите холод на место укуса. Да, все правильно вы сделали. Ожидайте, к вам скоро подъедут, — принимает вызов фельдшер Галина Замятина.

Он помечается как неотложный, а значит, у бригады есть 2 часа, чтобы приехать к пациенту. Теперь он отправляется на подстанцию к диспетчеру-эвакуатору, которая видит перечень всех вызовов и решает, куда в первую очередь направить бригаду.

— Вызовов много, одно­временно всех обслужить мы не можем, поэтому в приоритете экстренные, они у нас красным цветом горят. По этой причине мы и задаем так много вопросов, когда нам звонят. Стараемся максимально хорошо понять, что происходит с пациентом на том конце провода, — рассказала фельдшер по приему вызовов Галина Замятина.

Для «лишних» вопросов есть и другая причина — поняв ситуацию, диспетчер может заранее, сориентировать бригаду.

— То есть, пока они едут на вызов, по пути могут продумать алгоритм работы. Это помогает настроиться, не растеряться в нужный момент и быстро отработать вызов. Так мне помогал мой диспетчер, когда я сама работала на линии, и точно так же я теперь помогаю своей бригаде. Поэтому мы задаем дополнительные вопросы, хотя люди нервничают и не понимают, зачем нам это надо, — пояснила Галина Замятина.

В этот момент с номера 112 поступил экстренный вызов — женщина без сознания на Гузерипльской трассе. Галина перезвонила для уточнения анамнеза и выяснила, что пациентка в сознании, у нее приступ аритмии, головокружение и чувство, что она вот-вот лишится сознания.

— А теперь представьте, в каком нервном состоянии летела бы к ней бригада, думая, что она и правда без сознания! Когда поступает экстренный вызов, бригада находится в жутком напряжении — никогда не знаешь, успеешь ли спасти человека. Сейчас они едут к ней без лишнего волнения, — рассказала фельдшер по приему вызовов.

Постоянные «пациенты»

Есть категория людей, которые звонят в скорую помощь по самым незначительным поводам. В сутки таких вызовов бывает около пяти.

— Чаще всего мы их всех хорошо знаем по имени, знаем, что ничего там не произошло, чтобы скорую вызывать, но отказать им не можем. И это не только бабушки так звонят. Есть молодой парень, который вызывает скорую по 2-3 раза в сутки. При этом он категорически отказывается от транспортировки в лечебное учреждение. Как правило, эти люди одиноки и остро нуждаются во внимании. А ту помощь, которую у нас просят, они в состоянии и сами себе оказать, — рассказал Ахмед Сиюхов.

Скорая приезжает на все вызовы, даже по несерьезным на первый взгляд поводам. Это объясняется тем, что обычный человек без медобразования не может адекватно оценить свое состояние, а весь анамнез по телефону не соберешь. Кроме того, некоторые пациенты склонны преуменьшать тяжесть своего состояния.

— Сначала может показаться, что ничего страшного не происходит, а в действительности пациент нуждается в госпитализации. Чаще всего это касается детей, у них состояние здоровья может измениться очень стремительно: сейчас ребенок здоров и бодр, а через час ему нужна экстренная помощь, — объяснил Ахмед Сиюхов.

На дежурстве

В 7.50, в момент переключения программы на новый день, начинается новая смена. К этому времени все бригады должны быть готовы к выезду, то есть осмотреть машины, сумки, медикаменты, оборудование и полностью переодеться. Если предыдущая смена задерживается, то рабочий день начинается сразу по их возвращении — цикл работы непрерывный.

В перерыве между вызовами нам удалось пообщаться с фельдшером станции скорой медицинской помощи Юрием Герасименко.

— Пока нет вызовов, мы можем немного отдохнуть, попить чаю, заполнить документы. Вот сейчас я с вами разговариваю, а у меня две карточки не сданы еще, — улыбается Юрий Герасименко.

В спокойные периоды бригады могут пообедать на станции. Здесь для этого оборудована столовая комната, есть холодильники, микроволновые печи и чайники. Но в дни, когда число вызовов превышает норму, есть приходится буквально на колесах, а об отдыхе можно и вовсе забыть.

— Во время пандемии мы работали на износ, по 30 вызовов за сутки было, людей не хватало. И в это время к нам пришла молодежь, замечательные ребята и девчонки. Сейчас они заканчивают учебу и по выходным берут смены, нарабатывают опыт. Я думаю, что из таких вот людей получатся хорошие врачи, — поделился Юрий Иванович.

Бригады в службе скорой медпомощи многопрофильные. Фельдшеры способны провести диагностику и оказать первичную помощь в самых разных областях: педиатрии, терапии, травматологии, гинекологии и других. Более глубокое и точное лечение уже назначат узкие специалисты.

— Опыт приобретается со временем. Я много лет отработал на скорой помощи, и сейчас у меня все доведено до автоматизма. Когда голова еще только соображает, руки уже делают, — рассказал фельдшер.

Четырнадцатая бригада

В это время по громкой связи прозвучало: «Седьмая, ДТП!»

— Где-то случилось ДТП, бригада уже идет к машине, сейчас поедут. Это не мы, наша бригада четырнадцатая. У эвакуатора по городу стоит микрофон, с которого по громкой связи идет сообщение по всей территории скорой помощи — как в самом здании, так и на улице. Где бы мы ни были в этот момент, мы слышим его и идем к машине. От объявления до выезда проходит не более 4 минут, — объяснил Юрий Герасименко.

Для фельдшеров работа на скорой — это не работа, а сама жизнь. Здесь остаются самые сильные и выносливые, потому что выдержать этот темп, жесткие условия сможет далеко не каждый.

— Жарко, холодно, дождь, снег, грязь, иногда без еды, сутки на ногах. Это тяжело. С 19 лет у меня такой экстремальный режим жизни. Начинал работу в 1981 году на скорой, потом пошел в армию, был в Афганистане, после вернулся на скорую. Сейчас мне уже 59, и я не представляю свою жизнь по-другому, — поделился Юрий Иванович.

Однако тяжелое в работе фельдшера не условия работы, а вызовы, которые заставляют нервничать.

— Порой бывает так, что человек сильно сгущает краски. Мы летим к нему на пределе, нервничаем, торопимся, рискуем своей жизнью, а там всего-навсего порезанный палец. А сообщение было, будто погибает он. На фоне адреналина, который бьет ключом, через сумасшедшее напряжение мы получаем сильный эмоциональный стресс, — рассказал Юрий Герасименко.

Второй и, пожалуй, самый тяжелый момент в работе — потеря человека.

— Хотя и говорят, что мы привыкаем ко всему, но это не так. Это всегда тяжело, всегда сильный стресс, который выливается в нервные срывы, седые волосы, бессонные ночи, когда лежишь и вспоминаешь, перевариваешь. Мы научились не показывать свои переживания, отвлекаться, снимать напряжение жестким медицинским юмором, разговорами с коллегами. Но все равно пропускаем каждый случай через себя, потому что всегда выкладываемся по максимуму, и когда теряем человека, то возникает огромная неудовлетворенность от работы, — поделился фельдшер.

«Четырнадцатая!» — прервал наш разговор вызов по громкой связи. Юрий Иванович спешно попрощался с нами и быстрым шагом отправился на вызов. До конца его смены оставался 21 час.

Екатерина ДМИТРИЕВА.