Геология — наука широкого спектра и подразделяется на ряд взаимосвязанных отраслей: геофизика, геохимия, историческая геология, минералогия, структурная геология, тектоника, геоморфология, палеонтология, геология полезных ископаемых и другие. Существуют также несколько междисциплинарных областей исследований: морская геология, инженерная геология, гидрогеология, сельскохозяйственная геология и геология окружающей среды — экогеология. И каждый, кто посвятил свою жизнь работе одной из этих отраслей, по праву ежегодно в первое воскресение апреля отмечает свой профессиональный праздник.

Сколько троп по тайге и степи исхожено…

В представлении обывателя геологи — это бородатые мужчины в толстых свитерах, которые ходят по дремучей тайге с огромными рюкзаками на спине в поисках золота и алмазов. Спят они в палатках и поют у костра романтичную песню: «А путь и далек, и долог, и нельзя повернуть назад… Держись, геолог! Крепись, геолог! Ты ветру и солнцу брат!» Этот образ в середине прошлого века мечтали примерить на себя парни и девушки, которых звал в дальние края романтичный ветер странствий.

Именно так и прошли молодые годы героя этой публикации — ныне пенсионера Евгения Михайловича Шеходанова. Он родился в 1937 году в деревушке Красноярского края. Рос без отца, с матерью и младшим братом. Поэтому ему рано пришлось задуматься о том, как быть не обузой, а помощником в семье. 15-летним подростком начал самостоятельную жизнь: поступил в Норильский горно-металлургический техникум, который снабжал специалистами Норильский комбинат. Норильск в то время был закрытым городом, и путь даже на учебу был открыт далеко не каждому. Зато, по слухам, жизнь там была обеспеченная, да и стипендию обещали платить повышенную. Конкурс на специальность «геология» был 12 человек на место, но Евгений его успешно прошел. Он с головой окунулся в учебу и отнюдь не в теории познал всю «романтику» жизни геолога.

Евгений Шеходанов рассказывает, как на полевой практике их, студентов-практикантов, забрасывали на самолете в глухую тундру на несколько месяцев. Они выполняли работы по разведке месторождений полезных ископаемых. Места там были богатые: кобальт, никель, медь, золото и платина! А вот условия жизни совсем несладкие. Все-таки север, заполярье. Погодные условия суровые: лето полтора месяца в году, вокруг — тундра. Жили в холодных палатках.

— Идешь по тундре в резиновых сапогах, а в жиже под ногами путаются побеги карликовой березки, острые, как шило. Раз и прокалывают насквозь сапог. В него тут же наливается вода, при ходьбе нагревается до кипятка, ноги жжет. Тогда достаешь нож, да отрезаешь носок, чтобы вода циркулировала по сапогу. А новую обувь где взять? Так и ходишь весь маршрут в дырявой, — вспоминает Евгений Михайлович.

От комаров и оводов спасением служили накомарники, как у пчеловодов. На кострах готовили еду из привезенных с собой «сухофруктов» — так геологи называли сушеные картофель, морковь, лук. Вместо хлеба — сухие лепешки. Много-то провизии на своем горбу не унесешь!

Настоящим бичом в округе была цынга, которая особенно косила непривычных к новому климату ребят с материка. А из витаминов только лимонная кислота, которую ели ложками, да кисленькие шишечки лиственницы.

Зато первая получка, к которой еще прибавилась стипендия за несколько месяцев, с лихвой компенсировала все физические лишения. Три тысячи рублей — огромные по тем временам деньги — парень отослал матери с братишкой.

По окончании учебы Евгения распределили на работу в Казахстан. Это, кстати, был первые год, когда выпускников Норильского техникума не оставили в городе, а раскидали по Советскому Союзу. По сравнению с севером Казахстан был поуютней, но тоже не баловал погодой: сильные ветра и снега заметали пустынные казахские степи. Проработав год в Кустанайском геологическом управлении, молодой человек ушел в армию, хотя у него, востребованного специалиста, была бронь.

Три года прослужил в артиллерийских войсках в Калинине (ныне — Тверь). И хотя ему, ответственному и трудолюбивому, предлагали после армии учиться на офицера в московском училище, Евгений отказался. Как же его тянуло назад, к своей работе! В 1959 году после демобилизации Евгений вернулся в геологическую партию.

Одной из самых монотонных областей работы была геологическая съемка. Для этого требуется отмерить участок площадью 5 на 5 километров. Как сейчас он помнит, 100 метров это 62 пары шагов, счет идет на правую ногу. Каждые 500 метров выкапываешь лунку сантиметров 40 глубиной, а земля засушливая, лопатка еле втыкается… Берешь образец грунта, подписываешь номер, глубину и место взятия. И так дальше, без перерыва. Сколько сотен километров так исхожено, счету нет. Зато какова физическая нагрузка! Лучше всякой физкультуры закаляла.

Однажды молодого геолога направили осваивать новый участок. Кругом — голая степь, а потому прежде чем начать свою непосредственную работу, нужно было с нуля построить поселок. Пока лето, жили в палатках и готовились к зиме — возводили дома, проводили электричество. Каждый новый день жизни испытывал и учил его новому. Вбиваешь столбики, обшиваешь досками, между ними прокладываешь камышовые маты, обмазываешь это все саманом — вот и стенка дома готова. Работали на строительстве все, даже женщины, жены геологов, и дети по старше. Так возвели 2 общежития и 8 домов для семейных.

Евгений к этому времени женился и молодая супруга самоотверженно терпела все тяготы жизни в прямом смысле этого слова. Но когда пришло время рожать дочку, заупрямилась, стала тянуть к цивилизации, в Красноярск. Евгений согласился, вот только на новом месте специализацию ему пришлось сменить. Теперь он не искал полезные ископаемые, а работал в инженерной геологии, с 1961 по 1964 трудился в Крайколхозпроекте, в Красноярском Тресте инженерно-строительных изысканий (ТИСИЗе).

В Майкопе, где прошла большая часть его жизни, он оказался по воле случая. Дочери по здоровью необходимо было сменить климат, а Краснодарскому ТИСИЗу оказались нужны специальности по инженерной геологии и в Армавире, и в Туапсе, и в Краснодаре, и в Майкопе. Так с 1975 года Е.М.Шеходанов начал трудиться главным инженером Майкопской изыскательской экспедиции Северокавказского ТИСИЗа. Суть работы состояла в исследовании грунта на местности, где предстояла застройка. ТИСИЗ давал заключение, какие именно гражданские и промышленные объекты можно строить на данной площадке с учетом местных геологических условий. Именно с этого исследования, а не с фундамента и даже не с проекта, начинается любое строение.

Под руководством Е.М.Шеходанова были выполнены изыскательские работы под строительство почти 2 тысяч объектов республики, в числе которых здания правительства, столичной мечети, аула Мафэхабль, микрорайона Черемушки и других. В 1993 году он сменил на посту начальника геологической партии В.В.Ульченко и более 20 лет возглавлял СевКавТИСИЗ.

Е.М.Шеходанов застал самые сложные перестроечные времена, но, что удивительно, коллектив, с которым проработал практически 30 лет, сохранился почти на 90%. Это ли не заслуга руководителя?

В 2005 году он вышел на пенсию, но из профессии не ушел. Вернее, не дают ему отдыхать спокойно, так как в республике практически нет специалистов в инженерной геологии. Беспрерывно к нему обращаются руководители организаций за консультациями. Вот уже 9 лет Е.М.Шеходанов является экспертом Государственной экспертизы инженерно-строительных изысканий. Его знания нужны и востребованы, и он ими делится. На пенсии Евгений Михайлович осуществляет свою мечту — выращивает персиковый сад. Он уже 15 лет живет на даче, в доме, который построил своими руками. Рядом — лес с грибами, речка, куда он ходит на рыбалку, ухоженный огород. А потому на все уговоры дочерей перебраться поближе к ним в Краснодар, отвечает: «Майкоп мне давно стал родным, и я не променяю его ни на что».

Елена Маркова

Фото автора