Эта новая дата в спортивном календаре появилась в соответствии с резолюцией Генеральной Ассамблеей ООН от 19 августа прошлого года и будет отмечаться каждый год 6 апреля.

В канун первого праздничного дня мы побеседовали с заслуженным мастером спорта, чемпионом и многократным призером Паралимпийских игр, выдающимся стрелком современности Валерием Пономаренко, в ходе которой вспомнили о его славной спортивной карьере. Поговорили и о его жизненном пути, приведшем этого мужественного человека на спортивный Олимп.

…Трудный и не всегда усыпанный розами путь прошел к своей славе В.Пономаренко. Да и не сразу он определился с любимым видом спорта. Более того, были и моменты сомнений, самобичевания. Действительно, сложно было найти нужный ответ на мучительный вопрос: «А стоит ли вообще заниматься спортом, с одной-то рукой?»

— Валерий, в самом начале нашего разговора давайте вернемся в годы беззаботного детства. Где и как оно проходило?

— С удовольствием, поскольку для любого человека детство — самая лучшая пора жизни. Родился я в 1970 году в Волгограде, но так как отец был военным, мы вскоре поменяли место жительства и переехали в Тамбовскую область. В зиму там морозы крепкие, и немудренно, что предпочтение в то время года отдавалось лыжам и хоккею. Вот так и продолжалось все до 1989 года.

К этому времени я уже окончил среднюю школу, а отец — военную службу. С выбором дальнейшего места, где жить, долго думать не пришлось, так как бабушка отца жила в Майкопе и мы раньше часто бывали в этом райском уголке Кавказа. Вот так, если вкратце, я и стал майкопчанином.

— И Вы продолжили учебу у нас, в Майкопе?

— Конец 80-х — начало 90-х годов — сами знаете, что это было за время в стране. Все рушилось, менялись стереотипы, отношения между людьми на глазах становились какими-то непонятными. Каждый думал только о том, чтобы заработать побольше, а каким способом — абсолютно никакого значения не имело. В таком хаосе, когда почти не работали ни юридические, ни общечеловеческие законы, молодому человеку трудно было не затеряться, не впасть в отчаяние и самосохраниться как личность. Скажу откровенно, не до учебы мне тогда было.

— А когда же наступило у Вас осознание происходящей вокруг действительности?

— Не сразу пришла убежденность, что для самосохранения необходимо перестроиться, принять как есть, все реалии политической и экономической ситуации. Стране, где строился развитой социализм, пришлось очутиться разом в каком-то бардаке, анархии, именуемой всеми капитализмом. Самым сложным для меня, вчерашнего выпускника советской школы, было правильно осознать, принять за неотвратимую действительность: и те торговые точки, которые заполнили все города России, и то, что отношения между людьми стали измеряться не крепостью дружбы, а другими критериями…

Повторюсь, очень болезненно прошли через меня те метаморфозы, имевшие место в России в перестроечное время. Тогда, во всяком случае для меня, не до продолжения учебы было. Больше был занят внутренним анализом мощно наступающей новой жизни с ее иными правилами в человеческих взаимоотношениях.

— А когда Вы смирились с тем, что Россия стала другой и что жизнь продолжится в стране с иным политическим строем?

— Где только я себя не пробовал в первое время в Майкопе! Был и охранником, и банщиком… Кстати, родители в этом плане быстрее меня перестроились, скажем так. Отец, как бывший военный, устроился в пожарную охрану без особых затруднений, мать — на кондитерскую фабрику, тогда она еще работала.

Полная неопределенность у меня продолжалась до тех пор, пока совершенно случайно не встретил тогдашнего работника республиканского комитета по делам молодежи Сергея Семеняко.

— Он предложил хорошую работу?

— Нет, все было по-иному. Он сделал мне предложение, которое крупно изменило всю мою дальнейшую жизнь.

Сергей Семеняка в комитете по делам молодежи вел шефство над инвалидами. Так вот, он при первой встрече предложил мне попробовать себя в стрельбе на какой-то республиканской спартакиаде инвалидов. Дело в спорте для меня новое, но я ответил согласием. Пришел, пострелял, понравилось. Да и организаторы похвалили и сказали, что у меня есть все задатки стать неплохим стрелком. И с того дня начал регулярно тренироваться, вскоре поехал на свои первые серьезные соревнования — чемпионат России. Было это в 1993 году в Самаре. Команда Адыгеи заняла второе общекомандное место, а я — одно первое и два вторых места. Помню, у нас и оружия своего тогда не было, да и патронов — тоже. Их нам на месте выдали организаторы чемпионата.

Вот таким неожиданно удачным получился мой дебют на российском чемпионате. После такого успеха в Самаре ко мне подошел главный тренер сборной России среди инвалидов Владимир Иванович Полухин и сказал, что он меня берет в свою команду, которая в ближайшее время поедет на чемпионат Европы.

— В Майкопе Вы у кого тогда тренировались?

— В начале я занимался у А.В.Красилевского, но потом, скажем так, наши пути с ним разошлись, и моим тренером стал Г.В.Гуляйченко. С Георгием Владимировичем связаны мои первыемедали на международном уровне. Кстати, самая первая моя медаль в Европе завоевана не среди инвалидов, а на чемпионате среди… полицейских.

Получилось участвовать в нем совершенно случайно. Это было в 1994 году. Мне выдали деньги, надо было их реализовывать участием в международном турнире. Вот и «воткнули» меня к полицейским. Проходил он в Бельгии. Помню, мне выдали старенький кольт армейского образца. Все получилось, тем не менее, неплохо, и я стал бронзовым призером. Это была моя первая медаль европейского достоинства.

В мае 1996 года поехал на чемпионат России в Екатеринбург. По его итогам попал на Паралимпийские игры в Атланту. Мне спорткомитет покупает пистолет, чтобы я участвовал в Паралимпиаде со своим собственным пистолетом. Вот с ним я и полетел в Атланту и стрелял «пневматику» и МП-5. И в обоих упражнениях стал вторым и попал в финал. Увы, там стрельба не сложилась, и в итоге я стал четвертым. До боли было обидно, конечно, но что поделаешь.

— Участие в Паралимпийских играх и возможность там очно посоревноваться с сильнейшими стрелками мира добавила Вам уверенности в собственных силах?

— Безусловно. На следующий год на чемпионате Европы во Франции я, если можно так сказать, уже никого не боялся, потому что чувствовал — могу победить. Главное — настроиться и убедить себя, что смогу выиграть. Все получилось как нельзя лучше. Выиграл все: и кубки, и золотые медали. Затем, по окончанию чемпионата, начались странные решения его организаторов. Дело в том, что абсолютное большинство членов оргкомитета составляли немцы, а основными моими соперниками, которых я «перестрелял», были их соотечественники. И они не придумали ничего лучше, кроме как не признать меня, человека с одной рукой, инвалидом. Мягко говоря, странная логика, не правда ли?

Вообще на международных турнирах среди инвалидов очень сложная система отбора участников. Их отбором занимается очень внушительная по составу медицинская комиссия. Она тысячу раз проверяет спортсмена, прежде чем допустить (или не допустить) его к соревнованиям. Кажется, что тут определять: человек без ног, сидит в коляске, и все понятно — допускать как спортсмена-инвалида. На самом деле не все так просто. Специальная комиссия проверяет и высоту самой коляски, и размер куртки, в которую одет спортсмен.

Вот и решила такая комиссия после чемпионата Европы во Франции лишить меня всех завоеванных наград и передать их представителям Германии.

— А чем они мотивировали такое решение?

— Им показалось слишком длинной, не соответствующей существующим для участия в соревнованиях среди инвалидов стандартам, моя рука! Вердикт они вынесли для меня суровый — пожизненная дисквалификация. То есть, с этого момента я уже не имел права принимать участие в чемпионатах среди спортсменов с ограниченными физическими возможностями. И у меня вакуумными оказались почти шесть лет — с 1997 по 2003 годы.

— Все эти годы провели вне спорта?

— Я продолжал тренироваться, надеясь, что когда-нибудь справедливость восторжествует. Выступал среди здоровых на российских турнирах, занимал призовые места. За этот период я дважды пропустил Паралимпийские игры — в Сиднее и Афинах.

Реабилитировали, скажем так, в 2003 году. Вот с этого года мы с моим тренером Г.В.Гуляйченко переходим на «пневматику» и МП-5, т.е. которые стреляют на Паралимпиаде.

А с 2004 года начали подготовку к Пекину. Через год на континентальном чемпионате стал вторым, а так как золотой призер допинговый контроль не прошел, я был признан чемпионом Европы. Кстати, серебряную свою медаль по требованию организаторов я сдал, а взамен золотую до сих пор не получил. Ну, Бог с ней, главное — лицензия на участие в Паралимпийских играх была, как говорится, в кармане.

— У Вас есть особые привычки, ритуалы, которым неукоснительно следуете перед и во время соревнований?

— По большому счету, я себя не считаю суеверным. Есть, конечно, некоторые годами сложившиеся привычки. Например, свой пистолет перед началом стрельбы я кладу на столик в одном и том же положении, всегда встаю перед моноклем в одной и той же позе, в том же месте.

А вот, в отличие от многих коллег-спортсменов, могу согласиться дать интервью журналистам еще до старта соревнований. Если что-то не получилось в процессе стрельбы, не виню в этом ни пистолет, ни патроны, ни, тем более, журналистов. Главное, чтобы не было осечки.

— После паралимпийских наград что-то в Вашей жизни поменялось: в отношениях с друзьями, знакомыми, соседями?

— Ничего не поменялось. Да, приятно, что незнакомые люди подходят, здороваются, но для всех, в том числе и для соседей, как был Валерий Пономаренко, так и остался. И как держали с женой торговую точку на рынке в Черемушках, так и осталась она.

Слава — хорошая штука, но во многом коварная. Чтобы от нее голова не закружилась, нужно помнить: она быстротечна.

Ибрагим Чич

P.S.

Вот такой диалог состоялся у нас с этим великим спортсменом, скромным и всем доступным человеком за несколько дней до Международного дня спорта на благо мира и развития. Слушал своего собеседника и все время меня не покидало ощущение, что такую, сродную с героической, биографию от кого-то слышал. Только потом, когда уже поставил в материале последнюю точку, пришло понимание, что, по аналогии с биографией собеседника, я во время интервью вспоминал героя из книги Н.Островского Павла Корчагина. 
А вы не находите сходство?..