Участник Великой Отечественной войны, участник войны с милитаристской Японией, очевидец окончания Второй мировой войны майкопчанин Владимир Юрьевич Васильев написал книгу «Опаленная юность (Воспоминания о войне)». Она была оформлена самим автором, и ее копии, считай единичные экземпляры, сейчас хранятся в музее СОШ №3 Майкопа и в каждом цехе Майкопского машиностроительного завода, где, имея высшее юридическое образование, Владимир Юрьевич 36 лет проработал юрисконсультом. Ушел на пенсию в 2005 году в возрасте 80 лет.

Владимир Васильев — удивительный, жизнерадостный человек, обладающий энциклопедическими знаниями. Ему недавно исполнилось 90 лет, но и по сей день глава рода Васильевых продолжает быть локомотивом всего своего многочисленного семейства. У него два сына, два внука, две внучки и пять правнуков.

Безусловно, одна страница газеты не сможет вместить тот бесценный объем воспоминаний о событиях 1940-х годов, поэтому вниманию читателя предоставляем часть воспоминаний фронтовика, которыми он поделился во время нашей беседы.

Были уверены — покончим с фашизмом!

Родился Владимир 25 августа 1925 года в городе Акмолинске, сейчас это столица Казахстана — Астана. В 1933 году он с бабушкой, после того как умер раскулаченный дед и был арестован отец, уехал жить на Сахалин. Здесь, в Александровске (север Сахалина), в 1941 году окончил восемь классов.

— 22 июня 1941 года было воскресенье, прекрасный солнечный день. С утра я ушел на море рыбачить, — вспоминает фронтовик. — Вечером, после рыбалки, увидел на улице людей с озабоченными лицами, которые что-то оживленно обсуждали. Когда пришел домой, то мне сообщили, что началась война. Утром 23 июня по радио услышали речь Молотова о внезапном и вероломном нападении Германии на Советский Союз. Речь заканчивалась словами: «Наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами».

Мы, мальчишки, собрались в школе около карты мира и обсуждали, за сколько дней СССР разгромит Германию и как наша героическая Красная армия освободит Европу от Гитлера. Были уверены — покончим с фашизмом.

С первых дней войны в неполные 16 лет Владимир работал слесарем в механических мастерских и в угольной шахте (чуть не погиб в обрушившемся штреке). Принимал участие в строительстве оборонительных сооружений по побережью Северного Сахалина в ожидании нападения японцев с Южного Сахалина. Вместе со всей молодежью прошел полную программу всеобщего военного обучения (Всеобуч), окончил курсы снайперов, курсы инструкторов противовоздушной и противохимической обороны (ПВХО).

В Красную армию он был призван 9 апреля 1943 года в 17-летнем возрасте. Службу начал курсантом полковой школы сержантов, по окончании которой продолжал служить в этой же школе младшим командиром-минометчиком. Летом 1945 года переведен командиром минометного расчета в 157-й стрелковый полк 79-й горнострелковой дивизии, в составе которого участвовал в боевых действиях. Командиром батальона, в котором служил юный сержант, был капитан Смирных, впоследствии посмертно получивший звание Героя Советского Союза.

В первый бой вступил 3 августа на японской погранзаставе Хондаса. Боевой путь 157-го стрелкового полка — от границы, через Харамитогский перевал, поселки Котон, Китон и далее по берегу Тихого океана до административного центра японской части Сахалина — города Тойохара (ныне — Южно-Сахалинск).

За мир во всем мире

По словам Владимира Юрьевича, к началу войны с Японией он служил уже два года, был сержантом учбата 79-й стрелковой дивизии в поселке Тымовское (Сахалин). После объявления Победы 9 мая весь учебный батальон праздновал ее два дня, в течение которых личный состав освободили от занятий, кормили двойной нормой.

Затем в часть приехал начальник политотдела дивизии с группой генералов из Хабаровска. Собрали людей и разъяснили, что нельзя расслабляться, так как на Дальнем Востоке еще предстоит разгромить японский милитаризм, что Вторую мировую войну надо заканчивать совместно с союзниками, и тогда будет мир во всем мире.

Все началось с пешего марша молодых бойцов. В 157-м полку, буквально на второй день после прибытия, сержанта Васильева с товарищами рано утром подняли по тревоге, направили в сторону границы.

За два дня полк, где Васильев был назначен командиром минометного расчета, совершил 70-километровый марш и рано утром 9 августа вышел к государственной границе. Накануне японскому послу в Москве было заявлено, что, верный союзническому долгу, СССР вступает в войну с Японией с 9 августа.

За измену Родине — расстрел

— Вспомнилось, как во время моей службы на границе двое наших бойцов (один русский, второй татарин) от тяжелой солдатской службы и голода, поддавшись на призывы японцев переходить на их сторону, передававшиеся по громкоговорителю, побежали через границу к японцам, — продолжает рассказывать участник войны с Японией. — Этих солдат вовремя заметили и открыли по ним огонь. Японцы тоже стали стрелять по нашим позициям. Оба солдата упали прямо в болото на просеке. Ночью наши разведчики, несмотря на осветительные ракеты и стрельбу японцев, ползком перетащили этих солдат на нашу сторону, причем один оказался убитым, а второй — живой, раненный в ногу. Этого второго перебежчика через два дня прямо в расположении нашего батальона открыто судил военный трибунал и за измену Родине приговорил к расстрелу. Построили батальон и на глазах у всех, в назидание другим, изменника расстреляли. Причем приговор приводили в исполнение те солдаты, которые вместе с ним служили в одном отделении. Вот так каралась измена.

Бой с «кукушками»

Будучи во втором эшелоне наступавшего полка, Васильев и другие бойцы выискивали в тайге и расстреливали снайперов-смертников врага, которых еще с финской войны прозвали «кукушками». Это были специально обученные стрелки, которые оборудовали свои позиции на деревьях и с них стреляли в спины наступающих солдат, а в случае опасности прятались в «норы» под деревьями.

Японцы были вооружены винтовками «Арисаки» с широкими штыками в виде лезвия кинжала. Убивали они в первую очередь командиров.

Несколько «кукушек» были обнаружены и уничтожены, а двух взяли в плен. Один из них сделал себе харакири тесаком от винтовки.

Был в дивизии случай, когда ночью группа «кукушек» в тылу дивизии атаковала дивизионный санбат и ножами зарезала раненых солдат и медперсонал, включая медсестер.

Боевое крещение

После боя, в котором был уничтожен расчет минометной батареи, где служил Владимир Юрьевич, его перевели в пулеметный расчет вторым номером станкового пулемета «Максим».

Когда Васильев и его боевые товарищи вышли к Харамитогскому укрепрайону, начался его штурм, продлившийся несколько дней.

После мощной артиллерийской подготовки, когда казалось, что ничего живого не осталось, наступающие батальоны и роты вновь бросались в атаку, и вновь оживали доты, лилась кровь. Командование приняло решение обойти укрепрайон с флангов и атаковать с тыла.

Всю ночь батальон без проводников обходил укрепрайон по пояс в воде, неся с собой только пулеметы и боеприпасы. 19-летнему Владимиру со станком пулемета на плечах было неимоверно трудно. Несколько раз он проваливался в протоку вместе с пулеметом, но, стиснув зубы, упрямо шел вместе со всеми. Иногда старшина подменял его, брал станок на свои плечи, а молодому товарищу передавал ствол пулемета.

К утру батальон незаметно вышел к железнодорожной станции Котон в тылу укрепрайона. Поселок Котон был стратегической опорной базой японской армии. Командир батальона капитан Смирных собрал весь состав и поставил задачу с ходу захватить и атаковать станцию. С западной стороны будет атаковать другой батальон полка.

— С рассветом 16 августа начался ожесточенный бой. Через несколько часов японцы подтянули гораздо большие силы, чем в нашем батальоне, и выбили нас за насыпь. Ближе к вечеру бой затих, к нам подошел еще один батальон, и наши силы удвоились. Ночью шла подготовка к утреннему бою, и в небе постоянно висели осветительные ракеты. Шел моросящий дождь, и все промокли до нитки, несмотря на наличие у каждого плащ-палатки, — вспоминает Владимир Васильев.

Огонь — с вагонетки

По словам ветерана, по самому краю насыпи с нашей стороны была проложена узкоколейка, по которой японцы на вагонетках перевозили на станцию гравий из карьера, и этот карьер был в наших руках. Из него узкоколейка выходила из-за поворота на станцию.

— Саперы оборудовали одну вагонетку платформой из досок, и комбат Смирных приказал установить на нее пулемет с тем, чтобы на ходу с вагонетки вести огонь по японцам, находившимся в окопах вдоль путей. Старшина Будаев сказал мне, что мы за пулеметом будем вдвоем и неизвестно, останемся ли в живых. Не помню, был ли страх, но я уже не думал о том, что мы обречены на верную гибель, — говорит фронтовик. — Когда окончательно рассвело, солдаты дружно разогнали вагонетку, и она на большой скорости под уклон выкатилась на станцию и помчалась вдоль путей. Японцы начали беспорядочную стрельбу, но старшина уже открыл огонь по окопам, у японцев возникла паника, они начали выскакивать из окопов и убегать, а старшина стрелял по ним до тех пор, пока не кончилась лента. Мы уже почти проскочили станцию и стали заправлять в пулемет новую ленту, но в это время вагонетка на скорости наехала на нашего погибшего солдата, лежащего поперек путей, и перевернулась вместе с нами и пулеметом, а затем вылетела с насыпи под откос в расположение батальона. Это был решающий момент боя, сигнал к штурму. Была очередная атака двух батальонов, рукопашный бой за станцию, она была взята, но мы уже из боя вышли, так как при падении у пулемета сломался прицел и заклинило колесо. Гремел бой, а мы вдвоем со старшиной сидели на мокрой земле, под дождем, грязные, в синяках, и старшина плакал, а меня всего трясло от пережитого.

Видя, что японская артиллерия довольно слаба и их снаряды не пробивают броню наших танков, танкисты подходили почти вплотную к дотам и, опустив стволы вниз, прямой наводкой били по амбразурам, а пехота врывалась внутрь. Японцы выкинули белый флаг и начали сдаваться в плен.

Советские солдаты были свидетелями того, как смертники делали себе харакири. Это случилось 19 августа 1945 года, после чего два полка продолжали наступление на юг, а один полк был оставлен на месте боев для погребения погибших и для принятия капитуляции японцев.

— Это была наша победа, победа нашей 79-й стрелковой дивизии, которой потом дали имя «Сахалинской» и наградили орденом Красного Знамени, — говорит фронтовик. — Старшину Будаева наградили вторым орденом Славы, а меня — медалью «За отвагу». Наш комбат капитан Смирных погиб при штурме следующей станции Китон, и она сейчас носит его имя, а станция Котон стала называться Победино.

19 августа 1945 года японский император Хирохито объявил о капитуляции Японии. Отдельные подразделения врага некоторое время продолжали сопротивление. Многие товарищи Владимира Васильева сложили на Сахалине свои головы, вечная им память и слава! Мой собеседник, убеленный сединами ветеран, награжден 22 правительственными наградами, в том числе медалями «За отвагу» и «За боевые заслуги», орденом Отечественной войны, орденом Красной Звезды, медалью «За победу над Японией».

— Время жизни так насыщено всяческими событиями, которые прошли через наше поколение, через наши сердца и души, через наши судьбы, что об этом должны знать наши потомки, и не только по книгам и фильмам, но и по воспоминаниям очевидцев, участников событий прошлого, — уверен Владимир Юрьевич.

Поздравляю всех фронтовиков и ветеранов с 70-летием окончания Второй мировой войны!

Это значимое событие ХХ века напоминает нам, как важно и в наши дни быть на страже границ Отчизны, какая хрупкая грань может отделять мирную жизнь человечества от разрушительных войн.

Марина Лебедева