Боевое содружество кубанских казаков и горцев Адыгеи, зародившееся и выдержавшее серьезное испытание в годы Первой мировой войны, нашло свое достойное продолжение на полях сражений Великой Отечественной войны. Адыгея вписала яркую патриотическую страницу в историю этой войны многими боевыми и трудовыми подвигами своих сынов и дочерей. А еще и тем, что в суровое время, еще в начале войны, в Майкопе был сформирован добровольческий кавалерийский полк из граждан непризывного возраста, получивший впоследствии наименование Адыгейского кавполка. 

Историю создания этого полка, его боевой путь от Кубани до Праги, пройденный в составе 4-го гвардейского Кубанского кавалерийского казачьего корпуса, хорошо описал наш земляк полковник в отставке Хазретбий Сиджах в своей книге «В вихре конных атак». Там много имен казаков и адыгов, героически сражавшихся рука об руку против гитлеровских захватчиков.

И вдруг новое имя. На торжествах в честь боевого содружества казаков и горцев в Первую мировую войну, проходивших в Майкопе в начале сентября, к нам обратился полковник милиции в отставке Рамазан Тлемешок и попросил рассказать в «Казачьем круге» о своем боевом дедушке Хаджимосе Аюбовиче Тлемешоке. 

Родился он в 1893 году в ауле Эдепсукай. До Великой Отечественной успел повоевать в гражданскую войну, поработать в колхозе. На второй день войны пришел в Понежукайский военкомат с просьбой отправить на фронт. Но ему отказали — вышел из призывного возраста.

Очень огорчился Хаджимос Аюбович. Но когда узнал о формировании в Адыгее добровольческого кавалерийского полка, сразу отправился в Майкоп. Хаджимоса Тлемешока зачислили в состав полка. Кавалеристы-добровольцы прошли военную подготовку и были зачислены в Красную армию. Боевое крещение полк принял под станицей Кущевской. Битва эта вошла в историю Великой Отечественной войны под названием «Кущевская атака». Советские кавалеристы с обнаженными шашками шли на немецкие танки.

Бой был очень трудным. Хаджимос Аюбович видел, как падали на скаку боевые друзья, и еще стремительнее мчался на шедшую за танками гитлеровскую пехоту. И вдруг половина головы его лошади отлетела в сторону — попал осколок снаряда. Конь мгновенно повалился на землю, увлекая за собою всадника. Очнулся Хаджимос в приспособленном под перевозку раненых товарном вагоне. Потом было лечение в госпитале.

После выздоровления — снова на фронт. Хаджимосу Аюбовичу запомнились бои при форсировании Днестра. Он вызвался добровольцем переправить на лодке на вражеский берег нашу разведгруппу. Туда разведчики доплыли и благополучно высадились. Хаджимос должен был ждать их в лодке у самого берега.

Зашуршала посыпавшаяся с кручи земля. На берег спрыгнули разведчики с «языком» — вражеским офицером. Хаджимос оттолкнул лодку от берега, разведчики налегли на весла. До берега оставалось два десятка метров, но тут враги спохватились — в небо взлетели осветительные ракеты, с правого берега ударили пулеметы, минометы. Вода вокруг вспенилась, закружилась. Мины взрывались все ближе к лодке. Борт суденышка пробило осколком, и лодка начала тонуть, ранило двух разведчиков и «языка». Хаджимос с трудом дотащил одного из разведчиков до берега, но он умер от большой раны. Разведчики похоронили боевого друга на высоком берегу Днестра. Штабисты направили родителям солдата похоронку. Через месяц в воинскую часть приехала мать солдата, чтобы увидеть могилу сына, поговорить с его боевыми друзьями о последних минутах жизни своего сына Ивана. Хаджимос Аюбович рассказал Марии Ивановне, как все было: Ваню ранило, он старался быстрее добраться до берега. Русская женщина долго благодарила солдата-адыга.

Воевал Хаджимос Аюбович до ноября 1944 года, после небольшого ранения его полностью комиссовали по возрасту. Вернувшись домой, кавалерист-доброволец до самой пенсии проработал ездовым в разных организациях. 

Николай Старков, Дмитрий Крылов