У кубанского казачества был весьма своеобразный язык. В нем удивительно смешивались украинские слова и обороты речи запорожцев, российские, перенимаемые от переселенцев из центральных губерний страны, и, конечно же, от говора донского казачества, жившего рядом через реку Дон и в станице Некрасовской, куда переселился целый полк донских казаков.

Сегодня многие старые слова, обороты речи, пословицы и поговорки забыты. Однако в станицах от казаков-старожилов можно услышать устаревшие казачьи слова, которые довольно метко отражают сущность предметов или явлений.

В казачьей станице Новосвободной (до революции — Царская) самое высокое место называли бикет. Произошло оно от русского «пикет» — сторожевая застава. Кстати, назывались бикетами возвышенные места и в других предгорных станицах.

Траву, выросшую на лугу после первого покоса, называли отавой. Ее косили на сено и на зеленый корм коровам и волам, которых казаки называли быками. 

Скотный двор называли базом. Там, в самой середине, находились плетенные из хвороста ясли, в которые закладывали корм — сено, солому или отаву. В углу база строился хлев для скота, его казаки называли закуткой. Строение это из турлука — толстого хвороста и глины — не имело дверей, чтобы скотина могла сама заходить в закутку и выходить из нее.

Кладбища в предгорных казачьих станицах называли могилками. Для них выбирали высокие места на окраине станицы или за ее пределами, с некаменистым грунтом. Входя на могилки или проходя вблизи, казак снимал шапку и крестился. 

Николай Старков, Дмитрий Крылов