В Адыгее реализуется программа по предоставлению жилья детям-сиротам. У каждого из них своя история. Зачастую они теряют не только родителей, но и право на счастливое детство, заботу и любовь. Поэтому для многих социальное жилье — это шанс начать новую жизнь, создать свою счастливую семью. Одна из таких историй — в материале «СА».

Поддержка государства

В Адыгее до конца года планируют решить жилищные проблемы 135 детей-сирот. В прошлом году на эти цели было выделено 146,7 млн. рублей и обеспечено жильем 166 детей-сирот. Как рассказали в республиканском Министерстве строительства, транспорта, жилищно-коммунального и дорожного хозяйства, объем финансирования в этом году составил 113 млн. рублей, из них 100 млн. из республиканского и 13 млн. из федерального бюджетов. Уже приобретено 28 жилых помещений для детей-сирот, в том числе 13 квартир — в Майкопе.

— Строительство социального жилья — одна из важнейших задач, поставленных президентом России Владимиром Владимировичем Путиным в майских указах. Отдельное внимание уделяется обеспечению жильем детей-сирот. За последние годы в республике мы сделали большой прорыв в этом направлении и продолжим наращивать темпы, — сказал руководитель Адыгеи Мурат Кумпилов на церемонии открытия многоквартирного дома в Майкопе, где квартиры получили 76 детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей.

Не так давно отметила новоселье в своей новой однокомнатной, но просторной квартире и девятнадцатилетняя майкопчанка Вика (имя изменено. — Прим. ред.).

История одной семьи

— Пока что из мебели — старенький диван и кухонный стол, но все постепенно приобрету, — уверена девушка. — Своя крыша над головой — это очень важно, спасибо огромное государству и руководству Адыгеи за заботу о нас, сиротах…

Изначально это была самая обычная семья. Достаток был неплохой, имелись свой дом, сад. Потом все пошло наперекосяк: бабушка Вики осталась одна с двумя дочерьми, денег постоянно не хватало, влезла в долги. Дом пришлось продать и купить комнату в общежитии.

Дочки Ирина и Надя выросли. Их бы заставлять учиться, убеждать, чтобы получали образование. Но их мама — человек слабохарактерный, во всем потакала дочерям. Подумаешь, пошли девочки на танцы вместо школьной консультации по физике или проспали первый урок! Это же молодость!

Старшая из дочерей, Ирина, рано вышла замуж. Но семейная жизнь не сложилась, и она с маленьким сыном вернулась назад, в общежитие.

— Да что там говорить! Жили они как в детской сказке про Теремок, — вспоминает их соседка, тетя Валя. — Не знаю, где все помещались, но то, что детвора спала на полу, это факт. К Ирине стали приходить «веселые» компании. И все это на глазах у младшей сестры Нади. Мне ее было жалко. Я ее часто к себе звала, Надя — девочка была не глупая, училась неплохо, мечтала стать учительницей. Да где там! Вскоре и ее, лет в семнадцать, выдали замуж… А потом родилась Викуля. Отца малышки я не помню, он быстро исчез из их жизни. Вика родилась раньше срока, росла слабенькой, болезненной — а кому было заниматься ее здоровьем, если с утра до ночи в их комнате веселье, гости… Бабушка Вики придет с работы, разгонит гостей, отругает дочерей, но утром, только она за порог, — уже какие-то ребята у двери стоят.

Надя еще как-то пыталась изменить жизнь, устроиться на работу, отдала маленькую Вику в детский сад. Ей бы отселиться из этой квартиры и начать жизнь с чистого листа, но, видимо, не хватило на это ни характера, ни сил. Вику, считай, вырастили соседи, делились детскими вещами, подкармливали малышку.

— А чего удивляться, у нас так пол-общежития живет, — вздыхает тетя Валя. — Кто хоть как-то пытается изменить жизнь. А есть и те, кого все устраивает: они уже привыкли тунеядствовать, перебиваться разовыми заработками, в компании таких же бесперспективных друзей весело проводить время… Помню, Надя уже болела, ее положили в больницу, а Вика как раз пошла в первый класс. Надо же собрать первоклашку, купить портфель, букет цветов, туфли… У ее бабушки не было денег — приходилось приобретать дорогие лекарства для Нади. Мы, соседи, собрали деньги, купили Вике обувь, белую блузку, юбку. Кто-то отдал практически новый ранец, осеннюю куртку. Так и собрали нашу первоклашку в школу.

После смерти мамы бабушка собрала все документы мне на жилье. Мы особенно и не надеялись. Когда позвонили из администрации Майкопа и сказали, что мне предоставляется квартира, мы с бабушкой даже расплакались

«Соленое» детство

Такие подробности из своего детства Вика, конечно же, не помнит. Да и зачем было семилетнему ребенку знать, откуда что бралось в их доме, кто из соседей помогал их семье: одеждой, обувью, продуктами, деньгами.

— Я в детстве любила, когда мне читали книжки, — признается Вика. — Все ходила хвостиком за мамой и канючила: «Почитай, ну почитай!» Да ей было не до меня. Может, поэтому я и научилась рано читать. Ребенок ко всему привыкает. Да, мы так жили, и для меня это было нормой, что в комнате не прибрано, накурено, постоянно находились гости. Когда я была совсем маленькой, мне обычно давали конфеты, шоколадки и выставляли за дверь. Но меня это нисколько не расстраивало, наоборот, можно было идти гулять во двор или играть с соседскими детьми в коридоре общежития. И что уроки не готовы, меня тоже не волновало. Учителя в школе жалели меня и не ставили двойки в классный журнал.

Соседка тетя Валя часто заставала Вику поздно вечером в общем коридоре.

— Возвращаюсь со второй смены, смотрю, а она сидит на стульчике в общей кухне и плачет. Ее детство — соленое от слез. Я — к ее маме, бабушка — на работе, а у девчат, как обычно,  гости… Куда малышку девать? Конечно же, забирала к себе. Она все удивлялась, как у меня дома чисто, уютно, конфеты лежат в вазочке, много комнатных цветов, красивая посуда, полотенца кухонные белоснежные! Для нее все эти обыденные вещи были непривычными. А сколько было слез, когда Вику в школе дразнили ребята, обзывали за то, что девочка не так была одета, что у нее были стоптанные туфли, старенький портфель и одно пальто — и на зиму, и на весну-осень. Я, как могла, успокаивала ее, говорила, что не это главное в жизни и она, когда вырастет, купит себе много красивых нарядов… Мой сын к тому времени уже вырос, жил в Краснодаре, и я, как бы в шутку, предложила Вике пожить у меня. Она категорически отказалась: «У меня же есть мама!»

Конечно же, Вике не хватало материнской заботы и внимания, ей хотелось с мамой обсудить школьные дела, поделиться своими планами на будущее, посекретничать. Как-то на вопрос одного из гостей ее мамы она призналась, что хочет, когда вырастет, стать учителем. «Вот придумала! Лучше идти в торговлю!»

Когда Вика перешла в шестой класс, ее мама переехала жить к своему другу в комнату в этом же общежитии, но на другом этаже. Девочка осталась с бабушкой. Ей стало гораздо легче жить, можно было спокойно делать уроки, не тревожась, что вечером нагрянут гости.

Вика вспоминает, как они с бабушкой впопыхах искали котенка, чтобы по обычаю, на счастье, он первым переступил порог жилища; как осматривали квартиру, ахали от удивления — все чисто, красивые обои, ванная комната — заходи и живи

Ты только живи

Вика росла доброй, открытой, воспитанной девочкой, была главной помощницей для бабушки-пенсионерки. И нисколько не обижалась на маму.

— Где там обижаться, наоборот, только и слышно было: «Мамочка, чем тебе помочь, может, полы помыть или в аптеку за лекарством сходить?», — вспоминает тетя Валя. — А Надя уже болела сильно, постоянно лежала в больнице, и Вика после уроков сразу же бежала к ней. И все просила Надю: «Ты только живи, вот увидишь, тебя вылечат, ты обязательно поправишься».

Никто и не думал, что Надежда уйдет из жизни так рано. Оптимизма до последнего не теряла, при встрече с соседями улыбалась, говорила, что уже чувствует себя получше, идет на поправку. И вдруг ее не стало. Вика очень тяжело перенесла смерть мамы, плакала все время, замкнулась в себе. Так бывает, когда теряешь дорогого тебе человека.

Вика все же справилась с этой страшной утратой, окончила школу, поступила в колледж.

— Я как-то спросила у нее, о чем она мечтает, — разоткровенничалась тетя Валя. — И Вика сказала, что придет время и она обязательно уедет из общежития, не хочет так жить, как ее мама и тетя. Я еще пожелала ей, чтобы эта мечта сбылась как можно раньше. И тут — радостная новость. Вике как сироте дали квартиру! Вот это настоящая забота государства и, конечно же, нашей республики о сиротах!

pokupka kvartiryi

Надежда на лучшее

— Я даже не мечтала о своем жилье, — улыбается Вика. — После смерти мамы бабушка собрала все документы, сказала, что на жилье мне. Мы особенно и не надеялись на это. Но вдруг нам позвонили из администрации Майкопа и сказали, что мне как сироте предоставляется жилье! И мы с бабушкой, вместо того чтобы порадоваться, расплакались…

Это уже потом были волнения по этому поводу, торжественное вручение ключей от квартиры, фото на память. Вика вспоминает, как они с бабушкой впопыхах искали котенка, чтобы по обычаю, на счастье, он первым переступил порог жилища; как осматривали квартиру, ахали от удивления — все чисто, красивые обои, ванная комната — заходи и живи.

Вика неплохая хозяйка, она уже планирует, что из мебели приобретет в первую очередь, какие шторы повесит на окна.

— У меня все будет по-другому, — уверена она. — Так, как у тети Вали. Чтобы в доме — порядок и чистота, скатерть на столе, вазочки разные, салфеточки, уют. Мне уже подарили чайный сервиз, кастрюли, тарелки, все — новое, красивое. Я получаю пенсию по потере кормильца, уже могу что-то купить себе необходимое, стараюсь материально помогать бабушке.

Девятнадцать лет — прекрасный возраст, начало взрослой самостоятельной жизни. Вике предстоит большая работа — надо будет искоренять, вырывать с корнем все, что связано с прошлой ее жизнью, с неверными жизненными ориентирами. А для этого нужны душевные силы. У Вики уже сложился свой круг друзей. Они целе­устремленные, готовые учиться и развиваться дальше. Тетя Валя ее не забывает, часто приходит в гости, звонит. И бабушка заботится о внучке, помогает начать новый жизненный путь. Очень хочется, чтобы темная полоса в ее жизни закончилась.