Фото архив СА

Как говорит сам поэт и писатель, он всегда стремился вперед, в ту даль, что скрыта за горизонтом. В юности хотелось увидеть другие края, познать мир. И это сбылось. Но сегодня он также устремлен к новому, к целям, которые есть. Сегодня он пишет новый роман-версию, 80 уже готовых страниц лежат аккуратной стопкой на его столе, но работы над романом еще много. Как поэт — он романтик и публицист, как писатель — больше историк, изучающий события прошлого адыгов-черкесов в веках. Он убежден: «Искусство учит народы пониманию, толерантности, взаимоуважению, как никакая другая область деятельности».

Народный писатель Республики Адыгея, Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии, заслуженный деятель искусств Кубани, лауреат государственных премий СССР, России и Адыгеи, литературной премии им. М.Шолохова Исхак Машбаш полон творческих планов. Он известен как общественный деятель не только в Адыгее, но и на всем Северном Кавказе и в России в целом. Его талант и феноменальное трудолюбие по достоинству оценены на самом высоком уровне. Но несмотря на всю весомость регалий и общественного признания, он остается человеком простым и открытым.

О молодости души

Писатель — не обычный человек. Но обычно ему задают два простых вопроса: «Как вы начали писать и откуда черпаете сюжеты?» Реальность такова, что в них заключен весь смысл интервью. Но мэтр Исхак Машбаш сложен и многогранен. И многогранностью своей личности интересен как эпоха в литературном наследии Адыгеи и Северного Кавказа многонацио­нальной страны. И хотя два «вечных» вопроса остались, образ писателя-современника, воссоздающего почти забытый сегодня жанр исторического романа, раскрывает свой философский смысл.

— Язык, на котором пишет писатель, формирует у людей принадлежность литературы народу. Первые строчки своих стихов я написал на адыгейском языке, как и первые строчки прозы. И хотя первое прозаическое издание вышло в свет на русском языке, мыслил и мыслю я все равно на родном, адыгейском, — говорит Исхак Шумафович.

Его опора — это семья и земля, на которой родился, язык, на котором услышал от мамы первые слова. Он уверен: только родной язык может сделать из пишущего человека писателя не по профессии, а по духу.

Он рассказывает, что свои мысленные образы переводит в слова русского языка, который дает, по сути, каждому писателю безграничные возможности в своей художественной выразительности. И адыгейский, и русский он называет родными и ценными настолько, что сам посчитал нужным перевести великие русские произведения Пушкина, Лермонтова, Некрасова, Есенина, Блока, Маяковского на адыгейский язык, а его книги переведены и изданы на двух десятках языков мира. И все-таки народным писатель становится по отечественному призванию. Не поэтому ли великий Набоков, писавший на английском, стал для нас больше зарубежным писателем, в отличие от многих других, сохранивших и в эмиграции любовь к родному русскому языку?

— Писательский труд сложен. Но называться писателем в жизни еще сложнее. Я много ездил по стране, езжу и сейчас. И когда случайный попутчик спрашивает, кто я по профессии, отвечаю: «Учитель, филолог». Представьте себе реакцию незнакомого человека, скажем в самолете, если, спросив вас о профессии, он услышит: «Писатель»… Это слишком звучно. Профессия ко многому обязывает. Поэтому я предпочитаю назваться учителем, филологом, тем более что по первой профессии я действительно учитель. И мы продолжим беседу на равных, — говорит народный писатель.

Это характеризует его взгляды на жизнь как нельзя лучше. Он никогда не преувеличивает свой жизненный выбор. В 1951 году окончил в Майкопе педагогическое училище — ныне педколледж им.Х.Андрухаева. И практически сразу поступил на очное обучение в Литературный институт им.М.Горького в Москве — вуз недосягаемый для многих! Но мудрость в том, чтобы с простыми людьми, которые для писателя нередко становятся прообразами его прозы, говорить доверительно, как все мы делаем в обычной жизни.

— В молодости я очень любил спорт, был спортивным молодым человеком. Увлекался волейболом. И хотя я не очень высокого роста, а в волейболе рост имеет свое значение, был неплохим защитником в команде города, за которую играл. Мне до сих пор жаль, что тогда у нас не было гандбола, он стал развиваться позже. По характеру и стилю эта игра мне очень близка, думаю, гандбол стал бы моим спортивным призванием, — говорит Исхак Шумафович.

Никакого преувеличения в этом нет. «Хорошо помню наши шумные футбольные баталии в начале 50-х годов в Переделкино в бытность студентами Литературного института им.Горького: Федю Сухова, Мишу Шевченко, Егора Исаева, других. На поле — сражение, свалка. Держат оборону Владимир Гордейчев, Егор Полянский, венгр Домокош. А рвут ряды «аборигенов», устремляются на их ворота техничный поляк Рихард Данецкий и завершающий острые атаки — само воплощение напора, энергии, дерзости — адыг Исхак Машбаш», — писал его товарищ по Литературному институту и коллега по перу Ванцетти Чукреев.

Спорт Исхак Шумафович любит и сегодня. Смотрит все спортивные передачи, не пропуская волейбольных, гандбольных и футбольных баталий, лыжных состязаний, соревнований по легкой атлетике, борьбе и даже по боксу, хотя последний именует «мордобоем», не вслух. Говорит: «Все равно что, если спорт — буду смотреть, хоть до двух часов ночи». И «болеет» — за земляков, за страну.

В свои 89 лет он молод душой, а невероятное трудолюбие позволяет ему сохранять хорошую физическую форму. С молодости выработал твердый распорядок дня, который остается неизменным и сегодня. Ежедневно в шесть часов утра он садится за письменный стол в своем домашнем кабинете. Говорит: в этот момент для него главное — белый лист бумаги и ручка.

О дыхании — в прозе

Когда некоторые писатели говорят на публику, что пишут 30-40 страниц в день, им хочется верить! Но это нереально. Потому что скоропись оценивается в листах только для механического набора — без мысли. Мысль требует работы ума и чувств одновременно. Поэтому те, кто пишет постоянно, нередко говорят о «боязни белого листа».

Фото Артур Лаутеншлегер/СА

Писательский труд занимает годы почти непрерывной работы над одной книгой.

— Да, иногда возникает чувство робости перед чистым листом на столе, редко, но случается. Обычно я пишу в день 1,5-2 страницы. Но почерк у меня очень мелкий, а работаю с черновиком я очень тщательно. Поэтому к концу дня выходит две чистовые страницы, — рассказывает писатель.

И тут же замечает, что достаточно долго работал в журналистике. «В газете от журналиста не ждут оценки факта, только количество строк. Я хорошо отношусь к этой профессии, понимаю ее сложности, но не разделяю поверхностных суждений. Думаю, если бы я вовремя не ушел из журналистики, то не стал бы писателем», — говорит Исхак Шумафович.

Писать исторический роман — это как дышать. Не просто потребность, а естественное состояние, через которое писатель ощущает себя в природе бытия. Как говорит Исхак Шумафович, природа — это утро, солнце, деревья, птицы, земля, люди, все, что тебя окружает и подпитывает, давая возможность чувствовать жизнь. Но «нерв» природы его мировоззрения — Родина, земля предков, Адыгея.

Его достоинство писателя, возраст, жизненный опыт заслуживают глубокого уважения. Потому что он изъездил и исходил всю огромную некогда страну СССР с севера на юг и с востока на запад, затем Россию в ее новой истории — в поисках человеческих образов и гражданского смысла национальной идеи. Той национальной идеи, которая, как казалось всем нам, по-новому возрождалась в 1990-е годы, да чуть не потерялась в современном обществе потребительства.

Очень трудно сегодня объяснить молодым, что такое «патриотизм». Можно сколько угодно повторять это слово, затвердить понятие в памяти. Но как его ощутить? Без ощущения для подростков и взрослых оно остается неприступно далеким, как Великая Отечественная война, «холодным» и непонятным. А почувствовать его легко, если читать книги. Литература — проза и поэзия — наполняет его смысл жизнью через судьбы реальных людей. То, что умеет передать писатель и поэт словами, порой невозможно отразить на киноэкране, несмотря на все разнообразие художественных средств изобразительного искусства. Читая, каждый видит образы по-своему, но они наполняют душу живыми чувствами, создавая бесценный облик любви к тому, что веками нуждалось в защите.

За годы работы писателя литературоведами написано немало монографий о его творчестве, языковых и художественных изобразительных приемах. Его литературное досье постоянно пополняется откликами. В плеяде выдающихся отечественных писателей Исхак Машбаш заслуженно занимает место классика адыгейской литературы.

Экс-президент Адыгеи Хазрет Совмен отметил: «В своих произведениях, основанных на историко-документальных материалах, он показывает трагическое прошлое не только адыгов, но и тех народов, с которыми их сводила судьба. Писатель поднял адыгейскую национальную литературу на уровень развитых литературных систем, создав романы, которые ярко и высокохудожественно отображают масштабную панораму жизни адыгов на протяжении многих веков. Показывая в своих произведениях проблемы человеческого бытия, обращаясь не только к своим современникам, но и к будущим поколениям, Исхак Машбаш стремится к тому, чтобы его идеи служили объединению народов, миру и пониманию… Утверждение гуманистических идей добра и мира поставило произведения Исхака Машбаша в один ряд со многими выдающимися писателями нашей страны».

Таково призвание настоящего писателя. Оно приходит само, это дар, который или есть, или нет. Можно научиться писать книги, но создавать словами полноценные живые образы дано не всем. Талант и дар все-таки разные вещи, хоть и схожи по смыслу. Говорят, Исхаку Машбашу природа слова была дарована. Возможно, Всевышний положил свою ладонь на голову мальчика, когда он только родился. Как бы то ни было, его особую способность наблюдать и мыслить заметили дед и мама. Как вспоминает сам Исхак Шумафович, мама часто говорила, что он понимает ее с полуслова.

Начало пути

Исхак родился в ауле Шхашефиж — ныне аул Урупский Успенского района Краснодарского края, в многодетной семье. Из четверых сыновей был младшим. Название «Шхашефиж», что буквально означает «выкупивший свою голову», аул получил в знак того, что адыгские крестьяне, батрачившие у армавирских купцов, после отмены крепостного права откупились от владельцев. Получив вольную, они основали аул на берегу горной реки Уруп, в нескольких десятках километров от Армавира.

Он не помнит, как в начале 1933 года на Кубань из-за неурожаев обрушился страшный голод и унес жизнь его отца Шумафа Амзановича Машбаша. Исхаку не было и трех лет, когда оставшаяся без кормильца семья переехала к деду — отцу его матери Баку Давнежеву и бабушке Чабахан. Ужасы голода большая семья пережила с трудом и надеждой на лучшее время. Как самого младшего, его опекали все, а он, подрастая, старался быть таким, как старшие мужчины — дедушка Бак, братья Магомет, Махмуд и Мухтар.

В его детской памяти осталось время, когда дедушка и мама вместе ходили на курсы ликбеза. Но как только мальчик подрос, случилась Великая Отечественная война. Его старшие братья Магомет и Махмуд ушли на фронт, а дедушка и мама с раннего утра и до поздней ночи работали в колхозе. Но мама всегда находила время для младшего сына. Он и сегодня вспоминает о ней, Муминат Маш­баш, с трепетом в душе — ее женскую мудрость и добрые слова, которые она в самые трудные годы находила для сына.

Семье повезло — братья остались живы и с Победой, с боевыми наградами на гимнастерках вернулись домой. Но после войны, в 1946 году, умер дедушка, и это тоже оставило след в душе. Его старшие братья остались дома — один стал председателем сельсовета, двое других работали в колхозе механизаторами, пахали землю и растили хлеб. Только младшему Исхаку открылась совсем иная дорога.

Родной аул — исток, вечный колодец, в котором он и поныне черпает духовные силы, чувства, сюжеты. В то же время Литературный институт дал писателю Исхаку Машбашу школу мастерства — духовности, гражданской важности, писательского навыка, братства. После института он прошел много дорог, изучал множество профессий и характеров. Он посетил много стран — Турцию, Сирию, Ливан, Иорданию, Иран, Китай, Югославию, Болгарию, Венгрию, Польшу, ГДР, Кубу. По словам одного из биографов писателя, Машбаш ходил «в тундру и в тайгу», но куда бы ни уводили его писательские дороги, он никогда не забывал об альма-матер — Литинституте и о родном доме, «общем дворе» в Шхашефиже, о своих духовных и нравственно-этических истоках — движущих силах его творчества».

Природа лиричности

Когда-то в поэтических строчках он попросил: «Дай мне радость, жизнь!.. Все с лихвой, благодарный, верну я!» Судьба его словно услышала, и он не остался в долгу перед ней.

Как писал ему в зрелые уже годы балкарский поэт и прозаик Кайсын Кулиев: «Поэт — великое слово, не нуждается ни в каких эпитетах. Ты сам хорошо знаешь, что ты поэт, но я хочу с удовольствием повторить известное тебе: ты — поэт! А если нужны эпитеты, так вот они: большой, умный сердцем поэт! И я, как старший, имею право сказать это, потому говорю тебе: ты тоже в когорте выдающихся поэтов-горцев Кавказа».

Он мог бы не попасть в эту могучую когорту, если бы не стремился всегда увидеть то, что скрыто от него за горизонтом. Но судьбой было определено: таланту надо помогать!

Дар Исхака Машбаша проявился в поэтических строчках рано, еще в школьные годы. Тогда он не знал еще, что поэзия, как говорят, «путь увековечения своего народа». Он слушал истории из эпоса и стал создавать свои стихи.

Его дедушка Бак на склоне своего жизненного пути сказал своей дочери — маме будущего писателя: «Из этого парня выйдет толк, он схватывает все, что ему говоришь. Ему надо дать достойное образование, постарайтесь в этом». И мать приложила все усилия, чтобы волю старшего в роду исполнить. Убеждение деда и надежды семьи он тоже полностью оправдал, хотя мог бы по примеру одного из братьев стать школьным учителем и, наверное, достиг бы высот и в этой профессии.

Однако так уж случилось, что в Майкопском педучилище, куда он поступил после школы, еще до войны был организован литературный кружок, которым руководил Хусен Андрухаев — адыг, ставший первым в Адыгее Героем Советского Союза в Великую Отечественную. Много позже в этом кружке педагоги отметили Исхака, его поэтическое дарование было для них несомненным. И его поддержали. Его стихи и поэма «Сильные люди» впервые увидели свет в 1949 году. И стихотворения, и поэма убедили его педагогов в том, что поэт растет творчески. Так, опубликованные первые поэтические произведения Исхака попали к руководителю Адыгейской писательской организации Дмитрию Костанову, и он тут же дал выпускнику педучилища направление от писательской организации Адыгейской автономной области в Москву — в Литературный институт им.Горького.

Ни сном ни духом не ведая о том, что и в Литинститут, как и в другие вузы, сдают экзамены, Исхак поехал в начале июля 1951 года в Москву. Но в Литинституте талантливый адыг заинтересовал педагогов, и подготовиться к вступительным экзаменам ему помогли. Исхак Машбаш стал студентом престижного литературного вуза, получил общежитие и стипендию. И он не дал в себе разочароваться педагогам — учился отлично, окончив Литинститут с красным дипломом.

Фото архив СА / Исхак Машбаш с Сергеем Михалковым

— Мне довелось учиться у Михаила Светлова, Константина Паустовского, Владимира Луговского. В студенчестве я встречался с Корнеем Чуковским, Михаилом Шолоховым, с Твардовским, Симоновым, Сельвинским, Фадеевым. С Робертом Рождественским сидел за одной партой, а с Евгением Евтушенко и Беллой Ахмадулиной мы вместе занимались на семинарах по поэтической практике, — рассказывает о годах учебы Исхак Шумафович.

Как-то мэтр советской литературы Сергей Михалков пригласил его к себе домой: «Моя жена, Наталья Петровна Кончаловская, углядела в вас очень талантливого поэта, приезжайте к нам, надо поговорить». И он поехал, теряясь в догадках, что его ждет? Они обедали запросто и долго общались. Как сказал потом Сергей Михалков, «выбор Натальи Петровны был счастливым», и Михалков дал рекомендацию Исхаку Машбашу в Союз писателей.

Много позже, весной 2001 года Сергей Михалков напишет: «За эти годы, не расставаясь с поэзией, Машбаш стал крупным романистом. Его взгляд на историю России и собственного адыгэ-черкесского народа обрел историческую правду, достоверность и яркую художественность. Его гражданская позиция всегда отличается мужественностью и деловитостью, углубленным взглядом в непростые национальные и интернациональные отношения. Из него получился настоящий, стойкий державник, переживающий за судьбу России и ее многоязыковых народов. Жизненная мудрость дает ему возможность тонко и многозначно проявлять себя в сложной государственной и общественной политике. Исхак Машбаш — один из глубоко уважаемых деятелей Союза писателей России и Международного сообщества писательских союзов. Его жизненный и духовный авторитет давно снискал доброе признание среди русских и национальных писателей».

Уважение, которое вызывали всегда его открытость и трудолюбие, в немалой степени сыграло свою роль в судьбе писателя из Адыгеи. Однако его взгляды на жизнь, нравственные и этические ценности, народность личности поэта и писателя сложились в семье, а отношение к природе родной земли — в ауле. «Умением быть рассудительным, взвешенным, принципиальным, способностью анализировать жизненные явления я обязан прежде всего дедушке. Он был настоящим рыцарем адыгского этикета, знатоком национального эпоса. А как была мудра сердцем, добра и справедлива моя мать! Последний кусок хлеба оторвет от себя и отдаст. Мать была совестью и честью моей», — напишет он позже в своей автобиографической повести «Общий двор».

— Я слушал дедушкины и бабушкины рассказы о подвигах сказочных народных богатырей, героях нартского эпоса. Слушал затаив дыхание. И дедушка, и бабушка, и мама были отличными рассказчиками. Их суждения о жизни, отношение к трудностям, безграничная вера в доброту людей, силу человеческого труда, с которым аульчане заботились об окружающей их природе, дали мне самое основное в жизни, — говорит писатель сегодня.

Эти рассказы навсегда запали в его душу. Как и наполненные мощным общественным пафосом и внутренней энергией стихи и поэмы первого адыгского поэта Ахмеда Хаткова. Как говорит сам: «Думаю, что именно с этого началось мое, ставшее теперь делом всей моей жизни, занятие».

В ноябре 2016 года в жизни Исхака Машбаша произошло еще одно знаменательное событие. В его родном ауле Урупском Успенского района по инициативе властей Краснодарского края установили бюст писателя.

«Исхак Машбаш — мудрый, совестливый писатель. Он трепетно, с сыновней любовью, относится к судьбе России и к судьбе своего народа, и еще он в литературно-общественных делах, в защите собратьев по перу мужественный человек. Мне по душе его завидная молодость, как и завидная энергичная работоспособность. В литературе два вола вывозят выдающиеся произведения — талант и труд. Ими счастливо обладает мой друг Исхак Машбаш. Пусть дерзает и дальше без оглядки на громозвучные юбилеи», — говорил о нем писатель, классик советской литературы Юрий Бондарев.

И планов у писателя сегодня действительно много…