Фото: архив Наимы Нефляшевой

Институт этнологии и антропологии РАН издал фундаментальный том «Адыги», который вышел в серии «Народы и культуры». Какие вопросы поднимает эта книга, кто над ней работал и в чем уникальность данного издания, «СА» рассказала кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Центра цивилизационных и региональных исследований РАН Москвы, член авторского коллектива Наима Неф­ляшева.

— Наима Аминовна, совсем недавно в Институте этнологии и антропологии им.Н.Н.Миклухо-Маклая РАН издан фундаментальный труд «Адыги: адыгейцы, кабардинцы, черкесы, шапсуги». Чем обусловлен выбор именно этой темы?

— Коллективная монография вышла в серии «Народы и культуры», основанной Институтом этнологии и антропологии РАН еще в 1989 году и продолжающейся по настоящее время. В рамках данной серии опубликовано более 30 томов, посвященных разным народам нашей страны и ближнего зарубежья. Несколько томов — это обобщающие исследования истории и культуры народов Кавказа: «Народы Дагестана», «Абхазы», «Осетины», «Чеченцы», «Ингуши», «Карачаевцы. Балкарцы», «Грузины», «Азербайджанцы». Поэтому том «Адыги» стал ожидаемым и закономерным.

— О чем рассказывается на страницах этой книги?

— В монографии рассмотрены основные элементы этнической культуры адыгов в хронологии их исторического бытования от древности до современности. В работе аккумулировано знание о характерных особенностях системы жизнеобеспечения, соционормативной и духовной культуры адыгов, факторах и детерминантах, сформировавших ее уникальный облик. Отдельное и обстоятельное внимание уделено истории и этнокультурной характеристике черкесской диаспоры.

— Об адыгах написано уже немало книг. В чем заключается особенность и необходимость этого издания?

— На современном этапе история адыгов, адыгская культура вызывают большой интерес не только у академического сообщества, но и у широкой аудитории. Люди хотят понять этногенез адыгов, их средневековую историю, особенно военное отходничество в страны Ближнего Востока, в Российскую империю, в Речь Посполитую. Мужская всадническая культура, в том числе обычаи и традиции, связанные с темой коня как второго «Я» черкесов, коневодства, мужских воинских ритуалов, трансформация норм повседневного и праздничного этикета также вызывает интерес. Молодежная аудитория интересуется историей формирования черкесской диаспоры, ее ролью в политических и культурных процессах стран проживания. А это, напомню, 52 страны, в которых адыги занимают достойное положение и имеют высокий социальный статус. За понятием «Сircassian», например, в современной Турции стоит не только наименование народа, но и целый дискурс представлений о чести, лояльности и достоинстве. Поэтому необходимость современного комплексного, именно академического исследования, наполненного новыми сведениями, свободными от дилетантизма и спекуляций, была очевидной.

Авторам книги удалось показать типологические особенности адыгской культуры: ее локальную вариативность и историческую эволюцию, но при этом сохранение базовых этнокультурных основ и ментальных кодов, прошедших испытание временем

— Какие конкретно темы представлены в издании? Есть ли что-то новое, о чем раньше не говорилось на книжных страницах?

— Том «Адыги» структурирован так, как это принято в современной антропологии и истории. Большой раздел монографии посвящен рассмотрению природного ландшафта адыгов и культуре жизнеобеспечения: земледелию, садоводству, огородничеству, скотоводству — прежде всего коневодству. Авторы книги пишут о традиционном жилище, одежде, пище адыгов и их исторической динамике. Не обошли вниманием и такие важные темы, как социальная структура адыгов, сословия, семейный быт, политическая и военная культура. Читателя ждет разговор о религии адыгов, об адыгском этикете, многообразии вербальных и невербальных коммуникаций, о народных знаниях, о фольклоре, музыкальной и танцевальной культуре. Как никогда актуальны разделы об адыгейском языке и литературе. Многие данные, которыми щедро делятся авторы монографии, читатель узнает впервые. Но главное то, что авторам книги удалось показать типологические особенности адыгской культуры: ее локальную вариативность и историческую эволюцию, но при этом сохранение базовых этнокультурных основ и ментальных кодов, прошедших испытание временем.

— Что лежит в основе монографии? На какие труды опирались авторы издания?

— Современное адыговедение — это серьезная область кавказоведческого знания, которое накопило значительный потенциал. Как методологический, так и инструментальный. Существует и огромный корпус исторических архивных источников, позволяющий расширять проблематику исследования и ставить новые вопросы. Есть адыговедческие исследования, ставшие событием и прорывом для современной академической науки. Поэтому с уверенностью можно сказать, что том «Адыги» стоит на плечах гигантов, то есть всех тех предшественников, кто не покладая рук работал, несмотря на советские годы цензуры и ограниченность доступа к архивам.

Еще со времен СССР предпринимались попытки написать фундаментальный труд, где история и культура адыгов так или иначе были отражены. Это двухтомник «Народы Кавказа», изданный в 1960-1962 гг., и двухтомник «История народов Северного Кавказа», изданный в 1980-х гг. Однако история и культура адыгов в этих исследованиях рассматривалась кратко, фрагментарно, что объясняется форматом и задачами этих исследований. Некоторые темы адыгской истории либо были табуированы, либо рассматривались в марксистско-ленинской парадигме «эксплуататоров и эксплуатируемых», «религиозных предрассудков» и победоносного шествия советской культуры, отменяющей якобы косные традиции.

В 2006 году вышло энциклопедическое издание «Адыгская (Черкесская) энциклопедия» (ответственный редактор — доктор филологических наук, профессор Института языкознания РАН М.А.Кумахов), авторы которого попытались преодолеть эти ограничения. В этой энциклопедии, что было важно в те годы, появились такие актуальные темы, как этногенез адыгов, черкесская диаспора, верования и их влияние на повседневную культуру адыгов, проблематика Кавказской войны и ее последствий, черкесские мамлюки, история просвещения и школьного образования у черкесов, которая началась не с победы большевиков, а гораздо раньше, и другие темы. Также в энциклопедии много биографических статей о людях, чьи имена раньше были малоизвестны.

Том «Адыги» продолжает эту академическую традицию, затрагивая такие важные темы, как образование СССР и появление в ХХ веке таких государственных национально-территориальных образований, как Адыгея, Кабардино-Балкария и Карачаево-Черкесия.

— Наима Аминовна, я знаю, что вы тоже работали над книгой. Расскажите нашим читателям об авторском коллективе и вашем вкладе в общий труд.

— Проект реализован совместно с Адыгейским республиканским институтом гуманитарных исследований им.Т.М.Ке­рашева и Кабардино-Балкарским научным центром РАН. Это, безусловно, событие в академической жизни, прежде всего в адыговедении. Когда этот проект задумывался, большую роль в его концептуальном обосновании и формировании структуры книги сыграл доктор исторических наук Барасбий Бгажноков, которого, к сожалению, с нами уже нет. Над книгой работал большой авторский коллектив ученых из Москвы, Санкт-Петербурга, Адыгеи, Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии. Мой вклад в эту книгу скромен — я написала раздел по истории ислама у адыгов.
К сожалению, ученые из разных республик — Адыгеи, Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии представлены неравномерно. Конечно, автора того или иного раздела выбирали не по принципу географии, а по принципу специализации, но книга значительно бы выиграла, если бы квалифицированные историки из Адыгеи и Карачаево-Черкесии, доктора исторических наук, чьи имена не нуждаются в дополнительной рекламе, приняли бы участие в написании этого фундаментального тома.

— Кому эта книга будет наи­более интересна?

— Она, несомненно, будет интересна историкам, этнологам, культурологам и широкому кругу читателей. Тираж издания, к сожалению, небольшой — всего 300 экземпляров. В книге 870 страниц, она отличается качественной полиграфией, многочисленными иллюстрациями.

Беседовала Екатерина НУЖНАЯ.