Фото: архив Нацмузея РА

Кадыр очень любил свадьбы и черкесские джэгу. Это прекрасный повод пообщаться с друзьями и родственниками, лишний раз оценить красоту и гармонию старинных обрядов, выверенные линии традиционных танцев. Да и сам Кадыр иногда, забывая про почтенный возраст, позволял себе пройтись по кругу в танце, словно 20-летний юноша. Украшением традиционных черкесских празднеств были девушки. Они вносили в праздник энергию молодости и красоты, в танце сдержанным взмахом тонких рук и едва заметным поворотом головы словно устанавливая границы, понятия о норме и дистанцию. За признанными красавицами даже ездили в другие аулы, заранее приглашая их на будущее торжество. Кадыр часто вспоминал слова Султана Хан-Гирея, ученого и просветителя XIX века: «Черкесия блистала красавицами, как небо звездами в ясную ночь».

В этой колонке — о традиционных идеалах телесной и духовной женской красоты у черкесов.

Девушки всегда на виду

Прежде всего, надо ответить на вопрос: предписывала ли традиция изоляцию девушек, скрывание (или укрывание) девичьей красоты?

Черкесские девушки никогда не были изолированы от общества, от молодых людей; сохраняя разумную дистанцию, они всегда были на виду — участвовали в сельских игрищах, танцевали на свадьбах, принимали (никогда наедине) ухаживания в специально выделенных «девичьих комнатах».

Более подробная характеристика девичьей комнаты (дома) содержится в совместной работе Э.Л.Коджесау и М.А.Меретукова. «Когда девушка достигает брачного возраста, — пишут они, — для нее выделяют специальную комнату, и родители считают неприличным входить туда. Там ее могут навещать молодые люди. Молодой человек может зайти даже к незнакомой девушке и, если она ему понравится, попросить ее руки».

Фото: архив Национального музея РА

Девушки могли ездить на праздники в другие аулы в почетном сопровождении всадников. У адыгов существовала традиция совместного с молодыми людьми сбора ягод. Вот как пишет об этой старинной традиции Б.Бгажноков: «Обычно инициативу мероприятия подавала одна из девушек аула. От ее имени к неженатым молодым людям и девушкам на выданье отправлялись посыльные с приглашением принять участие в сборе ягод и явиться для этого к ней в дом в назначенный день и час. Женихи являлись верхом на конях, сажали девушек в седло и отправлялись в путь, выбирая для сбора ягод и бесед живописные леса и поляны. С собой брали также заранее приготовленную девушками еду, так как уходили обычно на целый день».

Об умеренности в еде и девичьих корсетах

Сама по себе телесная, физическая красота воспевалась в фольклоре, и традиция предписывала девушке ухаживать за собой. Стройная фигура, чистая белая кожа, длинные тяжелые густые ухоженные волосы, здоровые зубы очень ценились. В народной культуре выработана масса косметических средств, позволяющих девушке следить за собой. Особая стать, легкость, воздушность черкешенок обеспечивались тем, что с детства девочек приучали быть умеренными в еде, причем такая пища была настолько сбалансирована, что сейчас привлекает специалистов по новомодным методикам здорового питания.

Фото: архив Национального музея РА

Традиционный девичий костюм не маскировал, а подчеркивал привлекательность девушки — лицо и мочки ушей были открытыми, девичьи шапочки в их немыслимом разнообразии подчеркивали глаза и брови, пояс плотно охватывал тонкую талию, а распущенные волосы падали локонами на плечи.

Этнограф и фольклорист Аслан Ципинов в своей статье «Женская красота глазами адыгов» приводит целый ряд образов и сравнений, через которые черкесы воспринимали женскую красоту, и это настоящий гимн природной, чувственной красоте, выраженный в деликатных иносказательных формах, как это и предписывалось Адыгэ Хабзэ еще сто лет назад.

Более того, у черкесов существовали отдаленные аналоги конкурсов красоты. Сам факт присутствия красивых молодых нарядных девушек на каком-то празднике имел не только эстетическую функцию — концентрация красавиц в одном месте и в одно время облагораживала, поднимала уровень такого праздника, но и, на мой взгляд, магическую — молодость, здоровье, девичья энергетика обеспечивали стабильность социальной группе и движение в будущее…

 Черкесские девушки никогда не были изолированы от общества; сохраняя разумную дистанцию, они всегда были на виду.

Черкесы в последний день большого сельского праздника выбирали «королеву игрищ», причем такой ритуал практиковался даже в 1920-х годах при советской власти с ее специфическим подходом к женской красоте и эстетике женского тела.

Известный этнолог и философ Б.Бгажноков писал, что в 1926 году в Адыгее на празднике, посвященном Адыгейской автономной области, строгие и взыскательные старейшины, выбирая между двумя безупречными красавицами, отклонили кандидатуру одной из них, поскольку «волосы девушки были слегка подрезаны, а платье слишком коротко; и то и другое не укладывалось в традиционное представление о совершенстве внешнего облика девушки».

Выбор королевы красоты был не только общественным делом. Он касался не девушки самой по себе, а ее рода и фамилии. После того, как объявляли королеву красоты, хатияко (распорядитель торжества) произносил имя девушки, имя ее отца, название аула, в котором она живет, обращался с добрыми пожеланиями к самой девушке, ее родителям, а также всему их роду.

Не только внешняя

О внешней красоте черкешенок слагали легенды. Описания европейских путешественников и дипломатов полны восторженных строк о грациозности, изя­ществе, утонченности черкесских девушек. Например, польский дворянин Семен Броневский, служивший на Кавказе на рубеже XVIII–XIX вв., считал, что черкешенки воплощают классический античный идеал красоты. Американский дипломат и журналист Бейярд Тейлор в 1862 году утверждал: «…что касается женской красоты, то никто не превосходит черкешенок. Они сохранили в своем горном доме чистоту греческих образцов и до сих пор демонстрируют совершенную физическую красоту, тип которой дошел до нас в Венере Медичи».

«Черкешенок, — писал И.Гердер, — все знают и превозносят за их красоту, за черный шелк бровей, за черные глаза, в которых горит огонь, за гладкий лоб, маленький рот, округлость лица… Счастье, что Европа была не очень удалена от этого средоточия красивых форм, что многие из населявших Европу народов в разное время или жили в областях между Черным и Каспийским морями, или же медленно прошли по этим землям».

Фото: архив Национального музея РА

С ранних лет у адыгов девочки вовлекались в домашние заботы. С 5-7 лет они учились шить, помогали маме и бабушке по дому, мыли посуду, носили воду, подметали пол, двор, присматривали за младшими детьми и так далее. Выделка сукна, изготовление подушек, шитье, вышивание, плетение циновок, приготовление еды для большой семьи не составляли для них никаких проблем. Ф.Дюбуа де Монпере, ученый и путешественник XIX века, автор книги «Путешествие вокруг Кавказа. У черкесов и абхазов, в Колхиде, Грузии, Армении и в Крыму», писал о девочках, воспитывающихся в семьях аталыков: «Они научаются, живя у своих аталыков, вышивать, ткать галуны, шить платья, плести корзины, циновки из соломы и другим легким и приятным женским работам». К 15-16 годам девочка уже могла самостоятельно вести домашнее хозяйство. Стала хрестоматийной черкесская пословица — «снимает мерку с едущего всадника». Это касалось девушек, достигших вершины мастерства, девушек, которые без примерки, на глаз, могли сшить черкеску любому мужчине.

Девушкам предстояло выйти замуж, войти в новую семью, стать матерью и воспитать детей. Стать родной и «своей» в семье своего мужа. У невесток в адыгских семьях было немало задач. Вместе со своими свекровями они, по существу, несли представительские функции, поддерживая и укрепляя репутацию и рода, и фамилии, и своего мужа. Поэтому хорошее воспитание, знание тонкостей адыгского этикета, умение быть доброжелательной и рассудительной, чутко относиться к старшим, ладить со всеми членами новой семьи и принять всем сердцем ее порядок было частью представлений адыгов о том, что есть женская красота.

Наима НЕФЛЯШЕВА